Клэр взялась за прутья и попыталась поднять их. Они скользнули на дюйм, потом на два, прежде чем ее руки затряслись от усилий и она сдалась. Она почувствовала, что что-то потянула в спине, и поморщилась.
— Отойди, — прорычал Оливер и оттолкнул ее в сторону. — Ради Бога, оставь это тем, у кого есть достаточно силы, чтобы с этим справиться.
Его руки были сожжены, она могла видеть зловещие красные полосы в луче фонарика, но он снова использовал свою рубашку в качестве подкладки и схватился. Один сильный рывок, плечи напряглись, и удивительное количество мышц натянулось под бумажно-белой кожей, и решетка со скрипом поднялась. Она оказалась наверху, и послышался щелчок. Он отпустил. Она удерживалась на месте, скрытая, что были видны только торчащие кончики. Если бы она не знала, что там, ей даже бы в голову не пришло что-то там искать.
Оливер отступил, тяжело дыша, выдохнув после ненужного вдоха; ожоги распространились вплоть до плеч, и ярко-красная плоть выглядела нездоровой и очень нежной. Но Оливер был стар. Почему ему это так трудно далось? Амелия справляется с подобным. С другой стороны, Джесси тоже сильно обгорела. Возможно ли, что некоторые вампиры менее чувствительны к серебру чем другие? Или, может быть, дело в линии крови — родословная Бишопа более устойчива. Интересная проблема, и часть ее мозга все еще пыталась разгадать загадку, даже когда она спросила его:
— Что я могу сделать?
— Уйти, — отрезал он и закрыл глаза. Его лицо было напряжено от усилий, и Клэр отступила. Большинству вампиров с ожогами от серебра требуется кровь, и срочно. Она не хотела быть передвижным жизнеобеспечением Оливера.
Джесси продвинулась вперед и обвила руку вокруг с трудом двигающейся Элизабет.
— Вставай, — сказала она. — Валяться будешь позже, а сейчас шевели задницей, Оливер. Помощь на другой стороне, если наши друзья не в большей беде, чем мы. Клэр, иди первой. Я позабочусь о твоей подруге. Но мы не можем здесь оставаться. Если ты строишь ловушку, то в любом случае придет охотник, чтобы забрать свой приз, рано или поздно.
Клэр нырнула в узкий бетонный туннель. Ее колени, локти и ладони уже были изодраны с прошлого раза, так что сейчас ей было адски больно. Видимо внутрь попали осколки от двери, и она могла чувствовать, как они впивались ей в кожу. После боли, изнеможения и клаустрофобии она была очень рада видеть металлическую дверь в конце.
Подождите.
Мы не закрывали ее, подумала она и поместила фонарик в рот, чтобы всем веслом навалиться на дверь. Ничего. Она даже не шелохнулась. С этой стороны не было ручки; да даже если бы и была, подумала Клэр, отсюда практически невозможно применить рычаг под таким углом. Она вспомнила, как тяжело она открылась ранее.
Оставаться здесь не вариант. Как и вернуться обратно; позади нее Джесси как-то умудрялась поддерживать Лиз за голову и плечи, таща за собой девушку; а Ева видимо держала ноги Лиз.
Учитывая длину туннеля, Оливер был вынужден оставаться в той комнате или в опасной близости от серебряных шипов решетки.
Клэр рванулась вперед и ударила плечом в дверь — один, два, три раза… и вдруг дверь поддалась, выпуская ее в комнату. Она перекатилась через лужу застывшей гнилой крови, и на нее снова накатила тошнота, когда она увидела отрубленную голову недо-летучей-мыши и тело Деррика… а затем ее охватил луч света, ослепляя ее, и она услышала, как Шейн сказал:
— Клэр! — задыхаясь, что заставило ее задрожать до глубины души. Следующее, что она знала, она была в его руках, погрузившаяся в сильные объятия. — Господи, кровь…
— Не моя, — сказала она. — И здесь пахнет отвратительно.
— Я не хотел об этом говорить, — сказал он и рассмеялся, находясь близко к ней. — Предполагаю, что это будет любезно?
— Да. Чтобы это ни было.
— Гадость. Ты убила его?
— Это было бы потрясающе, но все почести принадлежат Джесси… — голос Клэр затих, когда она отстранилась и оглянулась на туннель. Джесси была снаружи, а Мирнин помогал ей вытащить Лиз. Майкл стоял наготове, схватив Еву, которая размахивала рукой, и так же дернул ее прямо в свои объятия.