– Почему ты не представляешь нам свою спутницу? Очень приятно, Амир. А вы, должно быть, Лорена? Приятно узнать, что даже в выборе смертных женщин у моего брата отличный вкус.
– Смертных… или
– Амир, а почему бы нам не выпить чего-нибудь горячего? – заговорил я. – Мы продрогли в дороге.
– Да, конечно. Сварим кофе!
– Привет, Максимилиан! – Мальчик тут же обхватил ее запястье маленькими пальчиками. – Если бы я знала о тебе, то обязательно купила бы подарок!
– Вот черт! Теперь еще и ребенок хочет меня
– Тебе следует быть осторожнее, Лорена, он до сих пор пьет кровь, – предупредил я.
– Покорми его, дорогая, – обратился Амир к жене. – Нам с Винсентом нужно поговорить. Или, может, сначала пообедаем?
– Если ты хочешь обедать, Амирхан, то накрывай на стол
– Что с ней происходит?
– Она никак не может оправиться от стресса, связанного с беременностью и родами. Я предлагал ей обратить смертного ребенка, так делали тысячи семей до нас, но она упиралась и хотела родить сама. Потеряла много крови, очень мучилась… ну, ты знаешь, как это у нас бывает в таких случаях. Если бы ее кормил только я, то она выздоровела бы быстрее, но это невозможно. Врач сказал, что когда мы начнем давать ему человеческую еду, Таис станет лучше, но до этого еще целых три года… все нормальные женщины не хотят рожать, боятся испортить фигуру, а эта – просто исчадие Ада какое-то! – Он в сердцах топнул ногой. – Какого черта ей вздумалось рожать самой, если есть куча смертных детей, которых можно обратить и жить счастливо?! Она что, смертная, которая появляется на свет только для того, чтоб рожать себе подобных десятками?!
– Смертные не рожают десятками, – вставила Лорена, сухо кашлянув. – И они далеко не всегда появляются на свет
– Да, иногда они вбивают себе в голову, что любят женщин, но потом все равно выходят замуж или просто беременеют и рожают. Это единственное, что вы умеете делать по-настоящему хорошо –
– Амир, хватит. Ты перегибаешь палку.
– Вовсе нет! – Он стряхнул мою руку. – А для чего еще они нужны? Для секса? Не для еды точно –
– Было бы намного хуже, если бы Таис до сих пор дружила с Даной, и та каждый день говорила ей, что дети – это унизительно. Тогда бы у вас
– Было бы
– Извините меня, – сказал он, обращаясь к Лорене. – Обычно я хорошо отношусь к смертным. Сейчас я переживаю нелегкий период, мне трудно держать себя в руках.
– Все в порядке, – заверила его моя спутница. – Я уже наслушалась…
– Прошу прощения еще раз. Я на самом деле в отличных отношениях с людьми, Винсент подтвердит. Присаживайтесь.