Так, придется выезжать из дворца, что в принципе неплохо. Комнатку мою можно уже и освободить от секретных вещей. Чего зря рисковать, что ее как-то вскроют и много чего сильно полезного заберут?
Все же защита окна и двери не поможет, если кто-то с чердака пройдет или через стену. А эти вещи могут решить судьбу империи, особенно, если попадут в руки врагов.
Кажется, что у меня все нормально с царской четой получается пока. Они осознают, откуда я пришел и не высказывают недоверия к моим прогнозам.
Только позавчера в газетах появились сообщения про землетрясение на Аляске, а сегодня император первым делом озвучил этот мой сбывшийся прогноз.
Да и все остальное тоже, статью и брошюру так никто не догадается подделать, чтобы с новым алфавитом и еще кучей слов, которые пока не знакомы в здешнем языке.
Так что я надеюсь на постоянное внимание к своим словам, углубленное изучение моих предложений самим императором с его советниками. Вот с ними будет непросто, раз я не собираюсь выходить из тени и представляться им, как Сергей из будущего. Которого нужно обязательно слушаться, потому что он все уже знает наперед.
Этот вариант мы с императором уже обсудили и решили не вызывать по возможности кривотолков.
Выехали после лечения из дворца только с Пистолькорсом вдвоем. Я уже думал, что ко мне охрану приставят побольше, только, кажется из-за полной загрузки моими словами сознания императора он еще не сообразил, что меня следует оберегать, как зеницу ока.
Все еще находится в расслабленном состоянии, это понятно, что выходить из режима комфорта не хочет слишком быстро. И о чем-то беспокоиться лишний раз. Только и мою роль в новом курсе страны еще никто не может вычислить, этого нового курса еще просто нет. Только подготовка к нему ведется неспешная.
Да и так внешняя тишь-гладь в стране стоит, Гучкова вот только убили недавно, да эсеры с большевиками грабежи всякие замышляют. А так все вполне хорошо.
Хотя, не очень хорошо. Рабочие бастуют все больше и больше, борются за восьмичасовой рабочий день неустанно.
И чтобы мастера с хозяевами к ним на «вы» обращались, что вполне разумно.
Доехали до Царскосельского вокзала, там на извозчике до Английского проспекта, где проживает этот достойный человек и камер-юнкер. Супруга, довольно приятная женщина, ожидает нас в спальне, как доложила прислуга.
— Милая, мы с Сергеем Афанасьевичем приехали! — предупредил жену камер-юнкер, которого зовут Александр Эрикович.
— Одну минуту, Сергей Афанасьевич, нужно подготовить комнату к вашему визиту, — Пистолькорс убегает вперед, а я присаживаюсь на пуфик и жду, когда меня позовут.
Потом он возвращается и провожаем меня в спальню супруги. Та в закрытой сорочке ждет приема, накрывшись по грудь одеялом.
— Что болит, уважаемая Александра Александровна?
— Низ живота.
— Хорошо. Я вас сейчас вылечу, только, зная, что вы умеете тайну хранить, все-таки еще раз попрошу — никому ни слова!
— Обещаю! — отвечает супруга камер-юнкера, — А что показывать? Саша, может, ты выйдешь?
ebooksa