— И даже командир американской армии не рискнул оставаться в доме или что–то из него брать. Дом стоял пустым. Война продолжалась. Люди говорили, что в доме живут призраки, никто не хотел к нему приближаться. Они слышали крики ужаса — эти крики оказались реальными. Около двадцати человек остались умирать, прикованные к стенам погреба под хибарами рабов. До наших дней хибары не сохранились, там все обрушилось. Погреб завалило. Остался только дом.
С берега в воду скользнул крокодил, раздался шипящий звук. Пьяный подпрыгнул.
Какие–то девушки рассмеялись.
— Эй! Это просто крокодил. А что, дом до сих пор не купили? — Выпивоха пытался вернуть себе самообладание и подобие мужского бесстрашия.
— О да, — сказал я. — Человек по имени Салливан купил дом в восьмидесятых годах. Он погиб, упав с крыши. В тысяча девятьсот двадцатом году дом снова купили. В нем поселилась семья. Через год она съехала, сказав, что по ночам призраки нападают на детей. Согласно документам полиции, тело их дочери было покрыто синяками и ушибами.
— Ага, это я вам могу объяснить, — вмешался кто–то из более или менее трезвых приятелей пьяного. — В наши дни это называется семейным насилием и совращением.
— Возможно, — согласился я. — Но семья переехала в Мобиле, и там инциденты не повторялись. Я рассказываю вам только то, что произошло на самом деле, или то, что было задокументировано. Дом купил американский нефтяной магнат, но не жил в нем, и дом продали за долги во время Депрессии. В сороковых годах появился новый владелец, но он тоже не жил здесь, его убили во время Второй мировой, и дом снова отправился на аукцион. В начале семидесятых дом приобрел сектант, который вместе со своим гаремом утонул в Мисиссипи — он верил, что на землю спустится НЛО и заберет его и женщин на другую планету. С тех пор дом пустовал. — Я улыбнулся. Блондинка смотрела на меня. И я вспомнил, что, когда Бен брал у нее билет, она назвала ему свое имя — Келли. Она не казалась испуганной — раньше ей было страшнее, — но я не видел, чтобы она с кем–то общалась, пытаясь расслабиться на пути к старой плантации.
— Ну, это уже фигня! — крикнул пьяный.
Я видел, как Бен на корме качает головой. Наверное, размышляет, как бы потерять этого пьяного по дороге. Может, у маленьких крокодилов неподалеку спрятана большая мама, которая с удовольствием подзакусит…
А нам достанется долгое и нудное судебное разбирательство.
Я пожал плечами. Люди часто приезжают в Новый Орлеан, чтобы оторваться. Мы, местные, тоже не святые, но обычно знаем свою меру или хотя бы знаем, когда можно пить. Я сказал:
— Можете проверить рапорты о домовладельцах, ребята. Я не вру.
И снова улыбнулся блондинке. Келли.
Она закатила глаза и шепнула: «Придурок!» — кивая на пьяного на противоположном конце лодки. И вздрогнула.
— Слушай, у них есть закусочная в маленькой гостиной. Нужно пойти налево, когда зайдем в дом.
Она мрачно на меня посмотрела и поморщилась.
— То зло, о котором вы рассказали, не было делом рук призраков. Мадам Лабелль была монстром. А сектант — просто психом, и, к сожалению, его женщины оказались идиотками.
— Так кто теперь владеет домом? — спросил мужчина лет тридцати.
Судя по внешности и телосложению, в колледже он был лайн–бекером.[23] А сюда приехал с женой, приятной рыжеволосой женщиной, явно из команды черлидерш, и еще одной молодой семьей.
Я рассмеялся и снова посмотрел на Келли. Она мне нравилась, очень нравилась, я ничего не мог с собой поделать.
ebooksa