– Но…
– Учти: сомнение – от врага. Если ты сомневаешься – значит, ты враг нашей веры. А раз так – ты мой личный враг.
– Я все понял! А как с начальником быть?
– Никто не должен знать о книге! Ясно тебе? Никто! Начальника придется казнить. Он где у вас содержится?
– На базе, за городом.
– Вот и хорошо. Казнить завтра на рассвете.
– Показательно?
– Нет, показательный процесс ни к чему. Показательно мы казним того взяточника, которого взяли с поличным в мэрии городка… Название не помню. Народ будет рад. А этого – на рассвете, и потише. Хворосту побольше добавьте, чтоб лучше горел. Пепел – в реку. Все, как положено. Не мне вас учить! И перед смертью – отпущение грехов, непременно. Днем доложишь.
– Будет сделано!
– Что еще?
– Смотр войскам!
– Рановато. Сколько собрали добровольцев?
– Одну тысячу восемьсот семьдесят девять человек!
– Мало! Очень мало. Плохо работаете. Значит, так: добровольцев разместить на базе, выдать обмундирование и привести к присяге – но не полностью, а только взять присяжную расписку. Наберете людей до двух тысяч – я и посмотрю! Сам и проведу церемонию посвящения. А пока – рано. Работайте! Да, и учения проводите. Все время проводите учения!
– Будет сделано! – молодой человек вытянулся в струнку. На его лице не дрогнул ни один мускул.
– Убирайся вон! – начальник вновь облокотился на руки и уставился на огонь, – и дверь закрой, чтоб сквозняка не было. Нет, подожди!
Молодой человек замер в дверях.
– Что с заводом?
– бунтуют.
– До сих пор? Какие меры принимались?