Даллариец хмуро посмотрел на отца, очень хмуро, затем на меня и хрипло произнес:
– Выезжаем на рассвете! У нас договор, если ты… еще не забыла!
Ох, сработало! Появилось желание просто сесть куда-нибудь и дух перевести, но…
– А помолвка? – И под его недобрым взглядом я добавила: – С Лорой…
Наглость – одна из характерных черт нашего рода, и она часто выручает, вот как сейчас. Ну же… Белый Дух, мне так нужно его согласие! Ну пожалуйста!
– Хорошо! – прорычал Динар. – По возвращении из Далларии мы обсудим этот вопрос. Довольна?
Ой, и еще как! Я вообще сегодня просто горжусь собой и своей… тупостью и несдержанностью! И самое странное, что оба эти качества появляются исключительно в вашем присутствии, айсир Динар! Так, я спокойна.
– Да, благодарю.
И что в подобных ситуациях должны делать благородные принцессы? А мне все равно, лично я гордо развернулась и… ушла плакать в ванную.
Пришла, двери закрыла, снова села, обнимая колени… Но настроение порыдать над судьбой пропало окончательно. В ванной кипела вода, напоминая, что нагревательные камни сейчас безбожно тратят энергию… а я безбожно трачу время!
Пришлось подниматься и с улыбкой предстать перед родителем и любимым. Кстати, появился вопрос: я его точно люблю?
Вошла в гостиную, посмотрела на ракарда и поняла ответ – очень люблю!
Отец сидел на кресле, терпеливо ожидая меня с радостью палача, который уже продумывает набор пыточных орудий для ласковой беседы. Ракард устроился на своей излюбленной софе, и, судя по его хитрой улыбке, разговора с отцом у меня не будет.
А на столе стоял мой остывший обед… зато салаты есть можно… но после разговора с Лорой уже не хочется. И настроение снова стремительно скатилось по наклонной… Я могла все, я могу выдержать все, я могу даже потерять любовь Аршхана и смириться с тем, что остаток жизни проведу в Оитлоне, но Лориана… и мне так страшно осознавать свое бессилие.
Подойдя к двери, позвала охранника, приказала найти Свейтиса, так как Райхо сама же и отпустила, только после этого вернулась в гостиную, подошла к папе.
– У нас проблемы, – едва слышно произнесла я.
– Я заметил, – съязвил отец, – у меня дочь… много говорит!
– У нас проблемы, – повторила я, не реагируя на намек.
Мой красивый папа, сейчас твои изумрудные, совсем как у Лоры, глаза смотрят на меня настороженно… Да, ты уже начинаешь понимать… Я невольно посмотрела на седую прядь в черных волосах, которые ты, как и Аршхан, любишь распускать, а мама… мама так любит зарываться в них пальчиками… Я не могу ему такое сказать! Не могу, а должна! Ну вот, снова слезы… ты совсем не умеешь держать удар, Катриона! Где же твоя смелость, твоя знаменитая самоирония, где умение принимать удары судьбы с ехидной улыбкой на губах?
Сильные ладони нежно обняли, игнорируя откровенное возмущение отца, и Аршхан заняв кресло напротив отца, мягко посадил меня на колени… Я с благодарностью улыбнулась, когда холодок шелка прикоснулся к щекам, вытирая соленые капли…