— Ранари!!!
Так, а мы пойдем другим путем и переходим на оитлонский, ибо на нем мне выразить свою мысль проще:
— Аршхан, ну посмотри на меня. — И что я тут говорю, и так ведь смотрит не отрываясь. — Ты добрый, — точнее, я на это очень сейчас надеюсь, — благородный, ты… не понимаешь подлости, а я… я злая, Аршхан. И благородства во мне нет. Я стерва, Аршхан, меня не изменишь, а ты очень хороший… Для меня нет места в твоей жизни, в этом сказочном городе и вообще. Мы разные, Аршхан… верни меня домой.
Он тяжело вздохнул, кивнул и произнес:
— Аршхан любит Ранари такой, какая она есть!
Приехали. Это означает решительное «нет»? Хочу к шенге, тот всегда спрашивал, чего я хочу, а тут…
— Аршхан, — я отступила на шаг, потому что так смотреть проще и шея меньше болит, — в этом доме уже скандалы из-за меня, а дальше хуже будет, пойми!
Он рыкнул, причем вполне натурально так, бросил взгляд на Та Шерра и добил меня:
— Ранари жена Аршхана. Я все сказал!
Ясно, значит, план номер два. Нужно искать рыжего… Тяжело как-то… и вообще… Так, а слезы откуда, я же сильная и собранная принцесса, какие эмоции?.. Демоны преисподней, да что со мной? Слова сами сорвались с губ:
— Ты разрушишь свою жизнь из-за меня, — кажется, у меня истерика, — а я потеряю государство из-за тебя. Я не могу отдать Оитлон Динару, он вообще… орк. А Лора… ведьма. И кесарь запретил! И наследников больше нет, остаюсь только я, понимаешь?!
Слезы текут ручьем… Да что со мной такое?! У меня вообще нервный срыв, и я плачу… У меня последний раз такое было, когда меня Динар в Готмир затащил… Демоны преисподней, Кат, возьми себя в руки!
Меня и взяли… на ручки. Я обняла Аршхана, пряча лицо в складках его рубашки и безбожно обливая их слезами, продолжила уже тише:
— И ты тоже наследник, Аршхан, у тебя своя ответственность… и свой долг… И мы никогда не сможем быть вместе…
Он молчал, а я тихо всхлипывала.
И тут послышался голос Селении:
— Интересно, любимый, а если бы у меня дара не было, стал бы ты добиваться моей любви, а, Та Шерр?
И такое ба-абах! И полкухни пламенем снесло. Чувствую, скоро саламандр заявится. Это меня отрезвило. И вообще, Селению жалко стало. Когда она уходила, даже слезы в ее глазах сверкнули. Я мягко отстранилась от Аршхана, тот аккуратно поставил меня на ноги.
— Прости, — виновато улыбнулась, мне протянули платок, ну да, лицо все в слезах, нос, наверное, красный, глаза тоже… красавица. — Но ты и сам понимаешь, что я права. И… мне нужно вернуться в Оитлон.
Аршхан мгновенно отвел глаза. Та-ак, и что за бунт в родном королевстве?