Над шумом битвы поднялся мучительный крик. Напоминавший Зою.
– Спаси их, Алина. Я не хочу жить, зная, что мог это остановить.
– Мал…
– Спаси их. Дай мне хоть в этот раз понести тебя, – он посмотрел мне в глаза. – Покончи с этим.
Его хватка усилилась. «У нашей истории не будет конца».
Я никогда не узнаю, что руководило моей рукой: алчность или самоотверженность. Ладонь Мала направляла мою, и я воткнула нож в его грудь.
По инерции подалась вперед и споткнулась. Затем отстранилась, нож выпал из наших рук, из раны захлестала кровь, но Мал продолжал держать меня за запястье.
– Мал, – всхлипнула я.
Он закашлялся, и на его губах выступила кровь. Мал покачнулся. Я чуть не упала на спину, прижимая его к себе. Хватка на моем запястье была такой крепкой, что я испугалась, как бы у меня не сломались кости. Он резко втянул воздух, из горла раздалось влажное бульканье. Мал навалился на меня всем своим весом и потянул вниз, ни на секунду не переставая обхватывать мою руку пальцами, словно проверял пульс.
Я сразу поняла, когда он меня покинул.
На секунду вокруг наступила полная тишина, будто мир задержал дыхание… а затем взорвался белым пламенем. Уши наполнил рев, лавина звука, который сотряс песок и заставил сам воздух вибрировать.
Я кричала, пока сила затапливала меня, сжигала, поглощала изнутри. Я стала живой звездой. Возгоранием. Новым солнцем, рожденным, чтобы сотрясать воздух и пожирать землю.
Мир задрожал, расщепился, съежился.
А затем сила исчезла.
Мои глаза распахнулись. Вокруг царил густой мрак. В ушах звенело.
Я стояла на коленях. Нащупала руками тело Мала, влажную ткань пропитанной кровью рубахи.
Вскинула руки, призывая свет. Ничего не произошло. Я попыталась снова, потянувшись к силе и обнаруживая лишь ее отсутствие. Сверху послышался визг. Волькры сужали круг. Я видела вспышки огня инфернов, тусклые силуэты солдат, сражавшихся в фиолетовом сиянии скифов. Где-то Толя с Тамарой звали меня по имени.
– Мал… – горло охрипло. Я не узнавала собственный голос.
Я тянулась к свету, как однажды в недрах Белого собора, пытаясь найти хоть слабый лучик. Но сейчас все было по-другому. Я чувствовала рану внутри себя, брешь в том месте, где было что-то целое и правильное. Я не сломлена. Я пустая.