– Ничегои напали на Малый дворец. К тому времени, как я пришла туда, одна из тарелок была уже сброшена, – я впилась ногтями в перила корабля, оставляя отметины в виде полумесяцев. – У нас не было ни единого шанса. – Мне не хотелось вспоминать главный зал, залитый кровью, тела, распластанные на крыше, полу, лестнице – искалеченные груды синего, красного и фиолетового.
– А Дарклинг?
– Я пыталась его убить.
– А кто не пытался.
– Убив себя.
– Ясно.
– И обрушила часовню.
– Ты…
– Ну, формально это сделали ничегои, но по моему приказу.
– Ты можешь ими командовать?
Я уже видела, как он просчитывает возможное превосходство. Стратег до мозга костей.
– Не слишком-то радуйся, – предупредила я. – Для этого мне пришлось создать собственных ничегой. И поддерживать непосредственный контакт с Дарклингом.
– О, – угрюмо произнес Николай. – Но когда ты найдешь жар-птицу…?
– Не знаю, – призналась я, – но… – я запнулась. Я никогда не произносила эти слова вслух. Среди гришей это бы рассматривалось как ересь. Тем не менее, мне хотелось их сказать, хотелось, чтобы Николай их услышал. Я надеялась, что он поймет, какое это даст нам преимущество, даже если не уловит голод, руководивший моими действиями. – Мне кажется, я смогу построить собственную армию.
– Солдат света?
– Таков план.
Николай наблюдал за мной. Я видела, что он тщательно подбирает слова.
– Однажды ты мне сказала, что скверна отличается от Малой науки, и за нее нужно платить высокую цену. – Я кивнула. – Насколько высокую, Алина?
Я подумала о девочке в съехавших очках, чье тело было раздавлено зеркальной тарелкой, об обезображенном трупе Марии на руках Сергея, о Жене, прятавшей лицо под платком. Подумала о церковных стенах, где, словно на листах окровавленного пергамента, перечислялись имена погибших. Но мной управлял не только праведный гнев, а еще и жажда заполучить жар-птицу – сдерживаемая до поры до времени, но неугасимая.
– Неважно, – твердо ответила я. – Я ее заплачу.