– Послезавтра.
– Сколько? – едва сдержав нервную дрожь, уточнила я.
– Скажу завтра. Будь здесь, за тобой придут.
Он развернулся и тяжело потопал к выходу. Когда спустились вниз, я хотела уйти, но мне не позволили.
– Жри, потом, может, и некогда будет, – мрачно проговорил тот, кто мог помочь мне вырваться на свободу, и толкнул к столу.
Силу опять не рассчитал, и я улетела вперед, едва не упав. Да что ж они меня все швыряют-то одним движением руки? То ли сильные такие, то ли я совсем хрупкая… Про меня бандиты тут же забыли, пили вино, смеялись над своими шутками, но когда я насытилась и чинно выпрямилась, мой давешний собеседник скомандовал:
– Спой нам, менестрель. Нечасто тут бывают певчие птички.
Назавтра я с самого утра сидела в общем зале трактира. Посетителей еще не набежало, это к вечеру тут будет не протолкнуться. Но меня трактирщик не гнал, лишь поглядывал хмуро. Похоже, тут вообще не принято совать нос в чужие дела. Меня это полностью устраивало.
Когда на пороге внезапно появился один из моих вчерашних знакомцев, я уже вся извелась. Он нашел меня взглядом, едва заметно качнул головой в сторону выхода, после чего как ни в чем не бывало протопал к стойке и потребовал налить ему чего покрепче.
У них с трактирщиком завязалась беседа, а я неспешно накинула капюшон плаща, подхватила свои вещи, гитару и выскользнула на улицу. Ждать, притулившись у стены, пришлось минут пятнадцать. Мой проводник вышел и, не оглядываясь, направился якобы по своим делам, лишь многозначительно глянув мне в глаза.
Что ж, пойду, куда ведут… Подождала, пока он немного отдалится, и двинулась следом, стараясь не потерять из виду его фигуру.
Пришли мы к складу на окраине города.
Когда я вошла в крохотную покосившуюся сторожку чуть в стороне от каменного строения, то обнаружила там главаря.
– Значит, так, – без приветствия заговорил он. – Деньги сейчас. Мы спрячем тебя, и до ночи сиди так, чтобы ни звука. С купцом договорились, должок за ним…
Я вытащила свой кошелек и положила на стол.
– Сколько с меня?
Не ответив, он сцапал мешочек, развязал и высыпал его содержимое на стол. После чего откинул в сторону все медяки, помедлил, и туда же последовала пара серебрушек. Все остальные серебряные он ссыпал в ладонь и спрятал в карман, небрежно бросив опустевший кошелек на мелкую стопку монеток, которыми пренебрег.
– Чай, мы тоже люди, – буркнул он. – На первые дни хватит, потом заработаешь.
Кивнув, я забрала остаток своих денег.
– Снимай штаны и рубаху. Смени одежду на что-то из того, в чем тебя здесь не видели, – продолжил он инструктаж. – Гитару тоже оставишь здесь. Позднее ее найдут где-нибудь на неопознаваемом трупе, одетом в твои вещи. И пошевеливайся!