А в тех комнатах, куда меня привели, всё выглядело так, словно их хозяйка вышла на пять минут. Идеальная чистота, ни пылинки, ни соринки. Вещи тщательно прибраны, но не как в заброшенных жилищах, а словно просто расторопные слуги сделали уборку. Камин разожжен, воздух свежий, не затхлый. Следовательно, здесь не только прибирают и отапливают, но и регулярно проветривают.
— Прошу вас, леди, — распахнула дверь в гардеробную служанка. — Я отнесу в ваши покои всё, что вы пожелаете выбрать.
Платья, блузы, юбки, пеньюары. Шелк, батист, атлас, бархат, тончайшие кружева, перья, кожа, меха. Бюстье, корсеты, чулки, подвязки, боа…[1] Воланы, рюши, бантики, ленты, шнуровка…
У меня с лица не сходило изумление, пока я следовала вдоль развешенных нарядов. Это действительно принадлежало маме? Вот это всё — ее? Точно?
Нет, она всегда любила красивую одежду. Но… Я бы скорее предположила, что это наряды некой ветреной особы, кокетки или содержанки, а не леди. Или же мода так поменялась. Или же мама, став замужней дамой, полностью сменила вкусы и предпочтения.
У меня вырвался нервный смущенный смешок, когда я принялась вертеть в руках нечто совершенно невообразимое, прозрачное, кружевное и очень пикантное.
— Желаете забрать? — неверно поняла меня служанка, ожидавшая у двери.
— О, — торопливо положила я легкомысленную тряпочку обратно. — Я не… не настолько… Нет, я не умею носить такое. Мне… наверное, я еще не выросла или же не повзрослела для такого.
— Но вы же с лордом Дарио… Ой, простите, сиятельная. Это не мое дело. Просто я подумала, что раз уж вы с лордом. И…
Я смущенно отвернулась. И вдруг поняла, что мне проще быть полностью обнаженной, чем надеть на себя нечто столь фривольное. Я давно перестала стесняться наготы. Это просто отсутствие одежды, не более того. А вот надеть на себя что-то такое — неловко и стыдно.
Даже для Дарио. Особенно для него. Похоже, мне нужно еще расти и расти, узнать себя лучше и научиться не только физической стороне любви, но и почувствовать себя красивой желанной женщиной, а не тем недоразумением, коим я была последний год.
И я это сделаю. Но не сейчас. Не здесь. И не рядом с Даром. Он подавляет, не дает быть собой, хотя и дарит несказанное наслаждение.
Удрученно покачав головой, я принялась выбирать наиболее скромные наряды. С этим оказалось непросто. Альенда Шохард любила вычурный крой, глубокое декольте и яркие цвета.
Просто невероятно! Я совершенно ее не знала. В голове не укладывается, что это одна и та же женщина. Та, что написала письмо и оставила его будущим потомкам в Гномьем банке. И она же — любовница лорда Калахана. А еще — сильный маг-артефактор, делающий мощнейшие амулеты. И музыкант, хозяйка Музыкального дома. И эта же леди — почтенная графиня дас Рези, верная и любящая супруга, мать семейства. Сидхе, оставшаяся в одиночестве после ухода своего народа. И, похоже, невероятная авантюристка, жившая в свое удовольствие и не отказывающая себе ни в чем. Альенда Шохард, моя мать, к которой у меня огромное количество вопросов, обид и невысказанных претензий.
Это детские обиды, я осознаю. Потому что она подставила меня, использовала в своих неведомых целях. И спасла жизнь, да, но… Для чего-то? Чтобы я спасла мир?
Какая только чушь не лезет в голову обиженному ребенку. Да уж.
Отмахнувшись от всех этих мыслей, я все же вручила некоторые из вещей служанке, велев нести их в мои покои. А сама еще побродила по комнатам, принадлежавшим маме. Рассматривала безделушки, картины на стенах. Несколько книг, стопкой лежащих на консоли. Нитка жемчуга на трюмо. Хрустальная ракушка-шкатулка и бриллиантовые серьги в ней. Лайковые перчатки и тонкий хлыст для верховой езды, брошенные на пуфик у двери.
Кстати, а вот одежды для верховой езды и брюк я не увидела. Придется пригласить портниху и заказать у нее. И обувь… При одинаковой общей комплекции нога у меня меньше маминой, так что я даже не стала смотреть ее туфли и сапоги.
В какой-то момент поймала себя на том, что я не ностальгирую или грущу, а дико злюсь. До кровавой пелены перед глазами. Злюсь именно на Альенду Шохард. За всё! И испытываю непреодолимое желание попинать ни в чем не повинный пуфик или швырнуть в зеркало тяжелый серебряный канделябр.
Как же я устала от всего этого!