— Я не могла, — честно призналась ему, — правда не могла, мама…
— Твоей матери достаточно было попросить о защите правящего клана! — И речь такая жесткая, отрывистая. — Да, Киара является собственностью воина Агарна, но ты… ты по праву рождения принадлежишь правящему клану, то есть мне!
И вот тут я обиделась и воинственно спросила:
— А ты не думал, что меньше всего на свете мне хочется кому-то принадлежать? И моя мама об этом знает, кстати!
— Твоя мать… — Ему очень повезло, что ничего плохого про маму не сказал, но, как оказалось, я рано радовалась. — Твоя мать едва не поставила под удар весь Иристан, Кира. Твоя мать…
— Маму не трогай! — прошипела я.
Руки на груди скрестились сами собой. Эран полностью повторил этот мой жест полной боевой готовности к моральному подавлению врага и тут же испортил весь эффект, насмешливо выдав:
— Если это угрожает целостности моего дворца, то не буду, конечно.
Челюсть отпала сама собой.
Не дожидаясь, пока ко мне вернется дар речи, Эран спокойно сказал:
— Давай спать.
Молча вылезла из постели, молча подошла к окну, повернувшись собственно к воину пусть будет спиной, и гневно заявила:
— У меня самая лучшая мама в мире! Она умная, добрая, сильная, смелая и меня воспитала просто замечательно.
— Нелегальные гонки тому пример, — задумчиво пробормотал Эран.
Стремительно повернулась к нему, готовая начать боевые действия, но воин лишь усмехнулся и миролюбиво предложил:
— Я больше не буду касаться темы твоей матери, понимаю, что как ее дочь ты имеешь право на субъективное мнение.
И все, на этом тема была закрыта, и меня это почему-то вполне устроило бы, если бы не одно «но»:
— Почему почти все воины Иристана не любят мою маму?
— Мне сложно ответить, не затронув твои дочерние чувства, — дипломатично ответили мне. — И ложись, пожалуйста, замерзнешь.
И действительно, здесь климат явно попрохладнее того, что в хассарате Айгора. Но и вот так вот послушно ложиться я не собиралась. Между прочим, за маму обидно. Я и обиделась. Действительно обиделась.