«Поторопись», — прошептал левый, явно нервничая.
В этот момент во дворе послышались приветственные крики, и я сообразила, что высокие гости, которых в отличие от меня явно ожидали, уже изволили прибыть.
По лестнице вниз я практически скатилась, но на последних ступенях меня обогнал Икас, яростно рыча.
«Прикажи Снежной смерти лишить сознания». — Все та же тень, в то время как я стою на последней ступеньке, пытаясь привыкнуть к полумраку.
— Икас, взять. Не убивать. Пусть потеряют сознание.
Икас в мгновение уподобился снежному бурану… и, когда он вновь замер у моих ног, двенадцать воинов лежали на полу, и опять же без видимых повреждений. А я смотрела на шерстюсика, явно ожидающего похвалы и виляющего хвостом, и никак не могла понять — каким образом он это делает!
«Твой друг, тот, на ком твой запах, в правой двери, — прошипела тень. — Но прежде открой левую».
— А кто там? — забыв о конспирации, спросила я, направляясь туда, куда просили.
«Наши друзья, — сообщила тень. — И если их допросит эйтна-хассаш, Нрого будет казнен. Наш носитель здорово подставился из-за тебя. Четыре минуты».
Так вот оно в чем дело, теперь понятно желание Нрого мне помочь.
Недолго думая я вскрыла дверь — за ней обнаружились шестнадцать воинов, замотанных в черное… короче, те самые, на ком я испытывала глас божий.
— Мужики, раненые есть? — весело спросила я.
Мужики напряглись и как-то сразу стали восприниматься угрозой целостности моих костей. Очень угрожающей угрозой, и как-то даже не по себе стало.
«Ссскажи: «Аэтамье», — посоветовала тень.
— Аэтамье, — послушно произнесла я.
И тут же все воины опустились на одно колено, разом выдохнув:
— Повинуемся!
— Уау, — только и сказала я.
«Три минуты, — напомнила тень. — И да — не реви, терпеть не могу сопли. Три минуты, Кир».
«Три минуты», — напомнила я самой себе, едва дверь была вскрыта.