Зря он так. Ой зря…
Мамуль действительно остановилась. Да что там остановилась — она застыла от негодования. В следующее мгновение изящные и, чего уж скрывать, мускулистые руки сложились под грудью. Плевать, что грудь обнаженная, а на мамуле одни трусики… не особо все прикрывающие. А затем мама ледяным тоном приказала:
— Повтори!
Глаза воина медленно сузились, губы вновь превратились в две тонкие линии. Но сдержался и не менее ледяным тоном произнес:
— Сбавь тон, женщина!
Полный аут.
Теперь мамуля просто-таки излучала негодование, однако голос ее был убийственно спокоен, когда она произнесла:
— Ты смеешь мне указывать, воин?!
В ответ этот самый воин просто шагнул из кустов, окружавших озерцо. И вот теперь мамуль увидела его, так сказать, всего. Высоченный, мускулистый, огромный и опасный. То, как он двигался, ну так, наверное, тигр двигается — неспешно, плавно и как-то сильно. Примерно так же двигался и Эран тогда, в квартале, где у них дома для развлечений. И потому я точно знала, что, несмотря на кажущуюся неторопливость, Гарданг способен преодолеть метров двадцать за долю секунды. Короче, и моргнуть мама не успеет!
А она моргать явно и не собиралась. И едва воин остановился в шаге от нее, весь такой опасный и могучий, мамуля шагнула ближе и вся постаралась стать ровнее, чтобы быть выше. Но куда ей, еще бы полшага, и у мамы был бы реальный шанс уткнуться носом в мускулистую грудь — выше она не доставала.
Глава клана Таргар явно о том же самом подумал и, несмотря на воинственный вид мамули, вдруг улыбнулся. На миг всего, после опять суровый стал, но улыбнулся же. А мама еще сильнее выпрямилась — в общем, кто-то в ярости.
В этот печальный для него миг тар решил продолжить беседу и выдал:
— Да, женщина, я смею тебе указывать!
Счас опять начнется про право левого трицепса. И вот я, по идее, так как типа вроде как повелительница, могла бы все это остановить, но… любопытно стало, чего дальше будет.
А дальше было следующее — мама перестала держать паузу и задала глупейший вопрос:
— По какому праву?!
Гарданг медленно, как-то прям слишком медленно, протянул руку, осторожно обхватил запястье правой мамулиной руки и так же медленно собственно владелице и продемонстрировал. Я даже не сразу сообразила, о чем он. Потом вспомнила — браслет! Его нет, значит, женщина свободная и без защиты. Он ей просто продемонстрировал, что его в его праве ничего не останавливает. Жаль, я в тот миг выражения мамы не видела, ой жаль.
А затем воин отпустил ее руку и с какой-то злорадной торжественностью начал говорить:
— Киара МакЭдл, властью меча и света…
Я торопливо подскочила, намереваясь прекратить это, но дальше произошло невероятное. Мамина ручка, та самая правая, которую только что подвергали принудительной демонстрации запястья, метнулась к воину и накрыла его губы, заставляя умолкнуть. И пока воин пытался сообразить, для чего это ей требуется, мама, не менее торжественно и значительно более злорадно, произнесла: