— Да как вы смеете?! — вскочила госпожа Каламбель. — Хорошо, я готова согласиться, что ваша фаворитка из родовитой семьи, хоть и нищей. Но…
— Вон! — настолько низко, что мне сначала показалось, что я ослышалась, рыкнул Риккардо.
А в следующий миг компаньонку леди Дианы подхватил темный вихрь, закружил, вынес прочь из столовой. Она верещала, вращаясь вокруг себя, завернутая, словно коконом, магическим потоком. Все женщины вскочили и бросились следом. А госпожа Каламбель повторила невероятный полет из дома на улицу. Вместе со входной дверью.
— Опять работа столяру, — меланхолично произнес за моей спиной голос Марио.
— Да-а-а, — протянула Летиция. — Вот уж довели они нашего маркиза. Отродясь такого не было. Обычно тихонечко уезжал и не появлялся, пока гостям не надоедало его ждать. Зря он взял отпуск в этот раз. А всё ее величество со своим сватовством…
Я повернулась и посмотрела на них.
— Ох ты ж боги всемогущие! — отшатнулась от меня горничная, делая обережный знак. — Леди, а что это у вас с глазами?
Я опустила ресницы, подождала минуту на всякий случай, чтобы не показывать эмоции, и снова взглянула на слуг, но уже с улыбкой.
— А что вы говорили про отпуск? Я не расслышала.
— Ах, так это… Ну все же знают, что маркиз наш вынужден на время отойти от дел в этот раз. Королева ж приказала, и вот.
Маркиз стоял в холле и вид имел крайне мрачный. Смотрел он при этом почему-то на меня. Помедлив, он отвел от меня глаза, поискал притихшую расстроенную леди Диану и громко обратился к ней:
— Вы остаетесь? Слугам приказать вынести вон отсюда только вещи вашей дурно воспитанной компаньонки?
— Я… Мне…
— Не мямлите! — не выдержав, повысил голос лорд.
— Я уеду с ней. Неприлично оставаться в доме холостого мужчины юной девушке без сопровождения.
— Слава богам, хоть у кого-то сохранилось здравомыслие. Счастливой дороги домой, леди Диана. И ради всех богов, найдите уже себе супруга без моего участия. Я! Не! Хочу! Жениться!
Он обвел взглядом всех дам, досталось и мне. И от ментальной тяжести силы дара маркиза хотелось пригнуться и спрятаться.
— Злится, — шепнул, приобняв меня за плечи, Лекс. Он как вышел вместе со мной из столовой, так и стоял молчком рядышком всё это время. — Правильно делает. Еще не хватало, чтобы всякие грымзы оскорбляли тебя. Ты наша и неприкосновенна ни словом, ни делом. Пойдем?
— Куда? — не стала я делать попыток выпутаться из-под его руки.
— Не знаю. Просто пойдем. Посидим где-нибудь. Всё равно эти… после злости отца не сразу отойдут. Он сорвался, видишь, силу не сдержал. Сейчас леди начнут плакать, истерить… Требовать пирожных. Надо сказать Жоржетте морковки им почистить, что ли.