– Арно, приступайте.
– С ума сойти! – отмер Лексинталь, который обалдел не меньше уличных голодранцев, которых только что так странно разоружили. – А меня научишь, Эрика?
– Возможно. Поторопись. Арно, с тебя зуб. Я всё видела, в том числе второй нож, выбравшийся из твоего сапога.
– От же цаца!
Следующий час мы с кучером и Гайрасом наблюдали кучу‑малу, свалку, драку. Поначалу Арно, выполняя уговор, всё объяснил «эльфяку бестолковому». Показал несколько приемов и захватов, щедро вываляв в пыли, пару раз придушив и дернув за уши.
Ну а потом... Мальчишеская уличная драка с выяснением, кто круче. Сколько я таких видела за годы детства, и не счесть.
Соблюдая нейтралитет, я ни за кого не болела и не подбадривала. Но изредка громко свистела, если кто‑то из мальчишек забывал, что бой ненастоящий и не насмерть, и начинал чересчур яростно мутузить кулаками.
Итогом стали перенервничавшие Гайрас и кучер, на глазах которых голодранцы избивали хозяйского сына, которого они, считай, растят с малолетства. Они периодически вскакивали, чтобы бежать‑спасать‑жалеть, и лишь мой гневный оклик заставлял усесться обратно и ждать.
Через час с небольшим, посчитав, что на сегодня хватит, я в очередной раз громко засвистела. Как ни странно, меня и услышали, и поняли, и отреагировали как надо. Куча тел развалилась в разные стороны, демонстрируя взмыленных, раскрасневшихся пацанов. У некоторых были расквашены носы, у других подбиты глаза, содраны костяшки на руках, все демонстрировали разной степени порванности рубахи и всклокоченные шевелюры. Кое‑кто держался за бок или прихрамывал.
К нам, шмыгая расквашенным благородным носом, доковылял Лекс. Шел он слегка согнувшись и держась за бок.
– Рубашку подними! – строго велела я.
Полюбовалась на целое, но побитое тело, кивнула. Велела задрать штанины. Ноги тоже целы, без переломов и вывихов, но с наливающимися синяками.
Такой же знатный синячище появится и под правым глазом. Еще нос проверила, нет ли перелома, после чего выдала ему носовой платок, чтобы мог вытереть сопли и кровь.
– Нормально, садись, – улыбнулась я Лексинталю.
Тот выдохнул сквозь сжатые зубы и присел на пол экипажа, не пытаясь взобраться внутрь. Утер нос, спрятал испачканный лоскут в карман, помолчал и вдруг начал хохотать.
И что самое поразительное, те, с кем он пару минут назад отчаянно дрался, переглянувшись, присоединились к нему и тоже начали ржать. В том числе Арно.
Вот не впервые такое вижу у парней. Сначала бьют друг друга так, словно от этого зависит их жизнь, а потом вместе пьют, делят последнюю корку или обсуждают девчонок.
Отсмеявшись и успокоившись, главарь уличной мальчишеской команды дохромал до нас и, цыкнув, протянул Лексу руку:
– Ну ты ничо, эльфяк. Годный, хоть и ушастый. Подваливай еще, потолкаемся. Или чо?
– Ты тоже ничо, хоть наглец, каких поискать, – фыркнул тот и крепко ответил на рукопожатие.