Ведьме в космосе не место

– Когда ты меня схватил, я только собиралась немножечко скорректировать твое поведение. Потому что мне было страшно! Я не успела ничего сделать, ты потерял сознание! Пришлось снять проклятие, которое должно было остановить твое сердце!

Коперник сел.

– Звучит как бред, – вынес он безапелляционный вердикт.

– Ну конечно, – каждое мое слово сочилось ядом, пальцы подрагивали от ярости. – Этот клоун в обтягивающем белом костюме, который пытается читать мысли, для тебя нормально. Существо, которое превращается в непонятно что и едва говорит – тоже ничего. А вот проклятье – это «бред».

– Это особенность их рас.

– А то, что я ведьма – это особенность моего мозга!

– Ладно, ведьма Марта. Пока мы едем, рассказывай, что ты умеешь, – Коперник перестал ерничать и стал серьезным. Шутки кончились.

– Я могу попробовать убедить солдат нас отпустить, но тут есть сложность. Они, похоже, не говорят на общем языке, а внушение все-таки делается с помощью слов. Языковой барьер мешает. С другой стороны, можно попробовать отвести им глаза, чтобы они перестали воспринимать наши визуальные образы.

– Наши визуальные образы, – Коперник засмеялся. – Ты сейчас говоришь на каком-то непонятном языке.

– Надеюсь, нас будет охранять много народу, – не обращая на него внимания, продолжила рассуждать я.

– Почему?

– Гораздо проще убедить в чем-либо толпу, чем одного человека. Один человек, как правило, концентрируется на том, что он видит. А когда он вместе с кем-то, то часть ответственности он перекладывает на другого.

– Как это возможно? – капитан старался понять изо всех сил.

– Ну, как бы попроще… Ты когда-нибудь шел с кем-то в незнакомое место? Ты не знаешь дорогу, а человек знает. Вот вы идете, болтаете, смеетесь, приходите на место… А потом тебе нужно вернуться. И ты идешь, смотришь и видишь места, как в первый раз. И надо сказать, что так оно и есть. Ты просто не смотрел.

– Я всегда слежу за дорогой.

– А еще ты всегда готов испортить отличный и понятный пример.

– Пример плохой.

Интересно, он часто вызывает у тех, с кем разговаривает, желание его убить?

Всю оставшуюся дорогу мы тряслись молча, под шум двигателя.

Дрон резко остановился. Раздался топот ног и отрывистые голоса. Дверцы распахнулись. Свет после полутьмы кузова показался ослепительным.