Он развернулся и быстро побежал по проходу, неестественно высоко подпрыгивая.
– Вернитесь!
Я больше не могла его видеть, но отчетливо слышала удаляющиеся шаги.
– Не-е-ет!
Я заметалась по клетке. Я пинала решетку изо всех сил, кричала. Мной овладела первобытная паника. Не может все так закончиться!
А корабль скрипел, сжимался, стонал и вздыхал, как раненое животное, сотрясался в предсмертных конвульсиях. Еще один взрыв бросил меня на пол.
Вот он – ад, в который верили древние. Самый настоящий.
Запахло дымом, воздух помутнел.
Отчаяние.
Ужас.
Отчаяние.
Больше ничего не осталось. Все другие эмоции исчезли.
Отчаяние. Ужас. Только два мучительных чувства. Мышцы сводило, а сердце билось так быстро, что шум крови в ушах заглушал агонию умирающего корабля.
В жутком грохоте я не услышала шагов Коперника, он появился перед моей камерой неожиданно.
– Капитан, вы вернулись?
Я удивилась и обрадовалась. Бросилась к решетке.
Красный аварийный свет делал черты лица капитана более резкими. Он был весь в каких-то масляно блестящих пятнах, особенно руки. Коперник сжимал топор и что-то темное, сначала я не поняла что, но капитан приложил «это» к кодовому замку, и он открылся.
Рука красноволосого пирата.
Странно, но никаких эмоций я не испытала. Ничего. Просто ключ.
Задавать вопросы я не решилась. Лучше не спрашивать у мужчины с топором: «А откуда…»