Рейтинг-ноль

Глава 13. Обычный сумасшедший учёный

Паранойя – расстройство широко распространённое. Если посмотреть на земную историю, можно немало известных деятелей найти, страдавших от неё. Причём некоторые из них не всегда страдали лишь из-за фантазий, им действительно угрожали разнообразные опасности.

В сущности, эти самые опасности нередко и становились первопричиной развития душевного разлада.

Следовательно, если поставлен диагноз – паранойя, это ещё не означает, что вокруг тебя не плетутся зловещие заговоры, целью которых являешься ты.

Однако пары минут знакомства с Кхеллагром хватило, чтобы понять – непохоже, что этот вариант про него.

Искусник был уверен, что человечество Рока существует лишь с одной целью: коварно добраться до него, чтобы затем обойтись жестоко. И вся его жизнь, это осада единственного защитника крепости, без устали отбивающегося от несметных орд неприятелей.

Даже странно, как он при таком характере сохранил светлые чувства к Тао. Доверяет великому мастеру до такой степени, что после нескольких слов совершил почти немыслимое – раскрыл передо мной двери своей цитадели.

Да-да, аналогия с фортом уместна, – это действительно крепость, а не дом. То, что угадывалось снаружи, внутри даже не попытались замаскировать. На всём пути я видел добротно укреплённые стены. Причём укрепляли их не только камнями, кирпичами, раствором и решётками. Местами небрежно развешаны габаритные амулеты из костей, рогов и клыков. Сходу не поймёшь, что там к чему, но, похоже, это компактные и более продвинутые варианты того временного контура, что раскинулся по прилегающей территории. То есть даже если через него как-то проберёшься, одна из этих конструкций, а то и несколько, всё равно выдадут твоё приближение.

Обстановку я разглядывал, пока Кхеллагр тащил меня куда-то в глубины дома. Путь, к слову, простым не выглядел. Искусник позаботился о том, чтобы злодеям, проникшим в его цитадель, пришлось здорово попотеть, пытаясь разобраться, куда здесь следует шагать. Тот ещё лабиринт с проходами, ведущими в простые тупики, или к ловушкам, потайные двери, коварные люки в полу, через которые приходилось переступать. В общем, хватало всевозможных средств, предназначение которых – озадачить неприятеля.

Те, кому не повезёт, озадачатся до смерти.

Всю дорогу искусник расспрашивал меня о мастере Тао. Складывалось впечатление, что знакомство с этим человеком – единственное светлое пятно в его переполненной тревогами жизни.

Кхеллагр привёл меня в подобие скромной гостиной, по трём углам которой располагались крепостные многозарядные арбалеты, способные одним выстрелом выпустить дюжину болтов, а в четвёртом стояла высоченная железная клетка, накрытая грязным покрывалом.

Если он там своего попугайчика держит, я бы не хотел кормить такую птичку с рук.

Остальную площадь комнаты почти целиком занимал огромный стол, окружённый стульями. Это меня удивило в доме больше всего.

Как-то не верится, что к хозяину столько гостей захаживает. И вообще, облик и повадки у него таковы, что полагается не на стуле сидеть, а на табурете железном.

К каменному полу приколоченному.

– Садись мальчик. И расскажи поскорее, как там поживает дочка моего верного друга Тао?

– Хорошо поживает, – ответил я, начав было присаживаться.

– Стой! – рявкнул Кхеллагр, заставив меня замереть в весьма неудобной позе. – На этот стул не садись. И на этот тоже не надо. А к вон тому даже не прикасайся.

– Понял, – сказал я, вновь ощутив себя на минном поле.