В сумерках, по глазам нападавших резко ударила яркая вспышка, лишив на продолжительное время обоих грабителей возможности хоть что-то различать, словно ослепли они.
Вдруг рядом раздался вскрик, и этот, до боли знакомый бандитам звук разрываемой плоти, когда остро наточенное лезвие рвёт участок тела, направленное уверенной сильной рукой.
Но силы придавала ненависть.
Косой, на удачу, с силой махнул рукой, но, походу, попал в и так заваливающееся тело напарника.
– Гадёныш, да я тебя на лоскуты пор…
Вот только договорить свои угрозы он уже не смог, сильная боль в грудине и, как итог, из его горла вырвался нечленораздельный вскрик и резко накатила слабость, ноги подкосились, и он почувствовал, что пробивший ему грудину тонкий острый клинок, выдернут из его раны.
А потом, чмокающий звук и стон рядом лежащего тела старого друга и помощника.
Затем детский голос тихо прошептал рядом:
– Покойся с миром, говнюк!
И острое жало клинка ударило его в правый глаз.
Свет померк, и наступила тьма…
Глава первая
Перед глазами всё плывёт, как в тумане, хотя, вроде, и утро. Только рассвет занялся.
Сука, этот Косой… рабом, говоришь, сделаешь… рабский ошейник???
Я усмехнулся.
Меня всего потряхивает. Я только что совершил своё первое убийство разумного. Я только что убил человека. Даже не одного, а сразу двух.
Перестало дёргаться тело бывшего Косого. Я на нём и сижу.
Вонь. Кишки расслабились у трупов. Гадство, а ведь была мысль штанами разжиться. Если исподнего на них нет, то это проблема, но уж точно не для меня – и не такое приходилось видеть. А упускать такую отличную возможность прибарахлиться за счёт ублюдков, желавших сделать из меня раба, я точно не буду. Пускай, хоть вся одежда будет обгажена!
А теперь – за работу! До того момента, как появятся на улице первые прохожие, не так уж много времени осталось, а успеть нужно многое.
Вначале раздеваем Косого. Это хорошо, что эти гады большой котомкой озаботились. Мясо у меня хотели забрать? А вот шиш вам!