— Девочка, а ты… сама поучиться не хочешь?
— НЕТ!!! НЕНАВИЖУ МАГИЮ!!! — Знаю, что грубо, но сами виноваты!
Когда я уходила, меня никто не удерживал. И правильно! Иначе поубивала бы всех… ну кроме Аршхана. Мой бедный ракард, мне так стыдно… Подумаю об этом потом… как-нибудь!
Динар смотрел вслед разгневанной, но вместе с тем испуганной Катрионе и, осознав, что она уходит, двинулся следом.
— Стой, — приказала Арриниэль.
— Не указывай мне… Тьма, — рыкнул Динар.
— Ее нельзя сейчас трогать. — Аршхан встал перед ним, закрывая выход. — Она разгневана, может сгореть… Нехорошо, что сила проснулась сейчас… Ранари напугана, и ее переполняет ярость… Нельзя провоцировать.
Даллариец усмехнулся, посмотрел на Аршхана и, не скрывая презрения, произнес:
— Ты поэтому тут молчаливую статую изображал?
На мгновение ракард замер, затем Аршхан стал тьмой, могучей, огромной и полной ярости.
— Я тебя убью! — прошипел он.
Динар усмехнулся, пристально глядя на темного, и нагло ответил:
— В Готмире у тебя шанс был, сейчас ни единого!
Та Шерр решил вмешаться, прежде чем начнется схватка.
— Кристалл, — напомнил он внуку, — этому я тебя успел обучить до того, как ты сбежал из дома!
И тьма охватила правителя Далларии. Начала сжимать, не давая возможности даже пошевелиться. Рывок, он попытался метнуться к огню. Но путь преградила все та же тьма. Арриниэль с жестокой усмешкой заключила алый отблеск в непроницаемый кокон. И вскоре посреди некогда уютного, а сейчас разгромленного пространства лежал черный кристалл, мерцающий отблесками красного.
Некоторое мгновение все трое носителей Тьмы молча смотрели на кристалл и пропустили момент, когда на пороге появилась Селения.
— Этого еще не хватало, — гневно заявила принцесса.
Арриниэль тяжело вздохнула и произнесла:
— Отпустить его сейчас не слишком разумно, пусть… остынет он, и пусть остынет Аршхан, да, мой мальчик?