– Идиот, – простонал капитан.
Я промолчал, пытаясь уследить за всеми вокруг – за бледной как молоко женщиной, за восторженным ребёнком, за галдящей толпой в отдалении, за вопящим старшим и ошарашенными бойцами моего и дежурного нарядов. Держал руки на рунах атакующих плетений и заодно пытался понять глубину того, куда мы все дружно ухнули. Прибытие старшего офицера я принял с облегчением, еще плохо осознавая, что все только начинается.
С каждой минутой, с каждым новым кабинетом я всё отчётливее понимал, что если это и не пропасть, то очень, очень-очень близко к ней. Выше этого кабинета в Пеленоре только покои Повелителя.
– Забавно.
Голос пробирал морозом вдоль позвоночника.
Пусть ещё скажет, что это смешно. Больше всего мне хотелось ругаться, поминая тёмных. От жрецов, до демиургов, чтобы им всем икалось.
Но приходилось тянуться, держать спокойное лицо и отвечать на вопросы. Происходящее напомнило мне первые дни после забега по ущелью к Ретрошену и въедливую дотошность безопасника. Здесь особенно старался капитан Ребен, зам нашей роты. Казалось бы, он должен стоять за меня горой, добиваясь объективности, а выходило ровно наоборот. Уже все всё для себя уяснили и оставили меня в покое, а он всё продолжал выдумывать заковыристые вопросы и в десятый раз проверять, что и как я говорил во время происшествия и как понимаю пункты устава. Лишь этот спокойный голос заставил его замолчать, как и утихнуть гомон остальных офицеров крепости. Легат крепости и всей провинции сказал своё слово.
– Разгильдяйство отдельных офицеров ужасает.
Что интересно, никто из вытянувшихся офицеров не решился что-то вставить в повисшую тишину. Пожилой подтянутый мужчина, затянутый в чёрный мундир без единой награды, не спеша оглядел находящихся в кабинете. Ощутив на себе тяжесть его холодного взгляда, я забыл про все свои ругательства.
– Сроку два дня на приведение нарядов к уставным. Особое внимание уделить караулам. Затем последует ряд проверок, гласных и негласных, и учебных тревог. Начальникам служб и командирам частей – личные ежедневные проверки суточных нарядов. Для согласования действий и сроков провести через три часа совещание. Полковник, меры воздействия для участников сегодняшнего происшествия на вас. Все свободны.
Я вживую общался с легендой страны, Повелителем Рагнидисом, даже задал ему однажды вопрос, но сейчас за дверью оказался раньше, чем разумом понял смысл слов легата. Впрочем, судя по бледному лицу Гилона, такой эффект голос оказал не только на меня.
Наткнувшись на взгляд своего командира роты, я понял одну простую вещь: день будет долгим. И даже не ошибся.
На следующее утро, на тренировку к мастеру Версусу я шёл с неохотой. Вчерашнее происшествие вытянуло из меня все силы. Вернее, та нервотрёпка, что продолжалась весь день. А ведь в итоге я получил благодарность за образцовое несение службы. В отличие от капитана, который схватил строгий выговор и лишение на три месяца всех дополнительных выплат. Но всё равно, даже после ночи отдыха, ощущаю себя как давленый виноград.
Внезапно за спиной раздался довольный возглас:
– Ага!
Я с раздражением рванул ремень наплечника:
– Что?
Вот они, появились те, кто и сегодня будет портить мне настроение – напарники по тренировке. Ещё и этот странный тон при виде меня. Сегодня я буду рад поставить на место ещё кого-нибудь. Если сумею. Всё же одна из трёх схваток в мою пользу уже прошла, их черёд побеждать, если сражаться по-честному, без транса. Ну или представиться по форме и закончить, наконец, эту глупость.
– Аор, – вперёд шагнул Драгор. – Извини за слова, что наговорил тебе в прошлый раз. Был неправ. Очень виноват перед тобой и прошу у тебя прощения.
Я ответил не сразу, внимательно оглядывая парней. Привычка крепко вбита в них мастером. Даже сейчас они стоят так, что в любой момент могут сбить плотный строй: старший впереди на шаг, остальные позади, плечом к плечу, оставляя для него место.
ebooksa