— Госпожа, вы куда?..
Студенты глядели на нее с недоумением. Ирена извинилась и побрела прочь.
«Госпожа Хмель, здравствуйте… Госпожа Хмель, мы читали вашу последнюю повесть… Госпожа Хмель…»
Бывший преподаватель. Бывшая писательница. Бывшая жена. Кто она теперь?..
Проклятая оборка на юбке оторвалась и то и дело подворачивалась под ноги. И хотелось кофе. Немилосердно.
Что, если Семироль нашел ВЫХОД? И теперь, вернувшись на ферму, расправляется с Ником?
Она замедлила шаг, пропуская карету с гербами.
Нет, маловероятно. Семироль слишком дорожит будущим ребенком, он никогда бы не оставил Ирену одну…
По доброй воле не оставил бы. Значит, его либо убили, либо поймали на горячем, схватили как упыря, кровопийцу…
С трудом пробираясь между торговыми рядами, она миновала большой базар. Вспомнила вчерашнее происшествие, черепки под копытами и сосредоточенное лицо молодого всадника. Светлые ниточки бровей, изогнутых, будто значок «тильда» на клавиатуре компьютера. Губы, прямые и тонкие, как тире. Бледное и плоское, как бумага, лицо.
Рыдающая дочь, обнимающая старушку в цветастом платке…
А как ответственно он топтал кувшины — как будто из-за семи морей прибыл на этот перекресток, чтобы прицельно нанести убыток нескольким бедным торговкам…
Вероятно, она добралась до центра. Улицы стали шире, из-за покатых крыш показались острые шпили не то храма, не то ратуши, не то дворца…
Слабо шевельнулось старое воспоминание. Спичечный город, площадь, на которой сидит, подобрав ноги, сам владыка и моделятор…
Площадь была залита солнцем. Ирена прищурилась.
Да, подросла моделька. Ратуша — или храм, или дворец — упиралась шпилями в небо, и если моделятор уселся бы на этой площади — немало народу погибло бы под его седалищем, а голова его, наверное, затмила бы солнце…
Перед пышными воротами храма — или ратуши, или дворца — толпился народ. Богатые горожане, не очень богатые горожане, оборванные бродяги, усталые путешественники, мужчины и женщины с детьми — все они образовывали подобие живой очереди. Вернее, нескольких очередей.
Со слов Семироля Ирена знала, что местный правитель называется герцогом. Вероятно, все эти люди явились на прием?
Она подняла голову; здание одновременно поражало и подавляло. Готические формы, причудливые витражи, оскаленные каменные морды, здорово…
А ведь моделятору вовсе не обязательно сидеть на площади, подпирая головой высокое небо. Он вполне может расположиться внутри такого вот архитектурного шедевра, карать и миловать, приказывать и принимать просителей…