Фонарь горел ровно. Масла хватит еще на пару часов, а потом на троих останется одна пара глаз — Семиролевых…
— Нам надо выбираться, Ян, — сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. — Нам надо выбираться, Рек…
— Вы искали выход, Ирена?
— Да… И я искала Анджея.
— Поиски провалились?
— Поиски еще не закончились…
Рек с сомнением покачал головой. Не знаю, мол, что вы хотели найти, — но вот придется ли искать дальше — это Провидению видней…
Преследователи ушли и не появлялись больше. Но это вовсе не значит, что на выходе из пещеры беглецов не ждет засада… Не может быть, чтобы не ждала.
— Другого выхода здесь нет? — спросила она, желая избыть неприятное чувство безысходности.
Семироль хмыкнул:
— Устройство этой пещеры — отдельная история, Ирена… Ни один спелеолог не поверит в ее существование. Это декорация, искусственное сооружение, вроде садово-паркового грота… Здесь хорошо играть в казаки-разбойники. Вот мы и играем.
Он отломил от ближайшей стены бледное полукружье подземного гриба. Смачно, с хрустом, надкусил; Ирена поняла, что ее слегка мутит.
Рек поджал губы. С того самого момента, как вернулся насытившийся Семироль, он не произнес ни слова. Фонарь зажег, но губ не разжимал.
— Вы ведь никого не убили насмерть? — спросила Ирена в третий раз. Специально для Река.
Семироль вздохнул и закатил глаза. Рек молчал.
— Идиот, — с чувством сказал упырь-адвокат. — Какой он кретин, ваш Анджей… Ему следовало потренироваться на морских свинках, прежде чем…
— Над морскими свинками Провидение не властно, Ян. У них свои законы.
Стоячий воздух дрогнул. Плотная волна его больно ударила в барабанные перепонки — то был далекий взрыв. Затряслись стены, кое-где полетели с потолка камни и комья, боль перешла в звук — глухой удар…
Фонарь, защищенный стеклянным колпаком, дрогнул пламенем, но не погас.
— Ого, — сказал Семироль.