— Ты притворяешься, Анджей, — шепотом сказала Ирена, уже осознавая свою ошибку, но все еще не желая расставаться с только что придуманной надеждой.
— Нет… Я не притворяюсь. Не знаю, что вам привиделось — но я всего лишь Ян Семироль…
Некоторое время она разглядывала его холеное чужое лицо. Потом со страшной силой вломилась в дверцу; дорога ей была одна — в пропасть, и Ирена рвалась, желая немедленно оказаться на далеком каменном дне.
Дверца не поддалась. Ирена зря издевалась над хромированной ручкой.
— Ну госпожа Хмель… вы же так здорово держались… Потерпите еще немного — сейчас приедем…
Машина тронулась.
Она обмякла, позволяя ремню безопасности вернуть себя обратно в кресло.
— Сейчас приедем, успокоимся, поговорим… Вы любите чеснок? У меня в холодильнике припасено некоторое количество чесночного соуса…
Он замолчал, не отрывая глаз от дороги. Дорога была своеобразная. Для гонок на выживание, для испытаний на крепость нервов.
— Я их не убивала, — сказала Ирена хрипло. — Но я же их не убивала! Я же никого в жизни не убивала… Я бы своими руками… эту убийцу… убила…
— Я не могу говорить, когда за рулем…
— Вы ВЕРИТЕ, что я убийца?!
— Я не могу говорить за рулем…
— Вы же юрист! Вы адвокат, вы должны…
Машина покатилась вниз — уклон становился все круче.
За поворотом открылся лес. Деревья затопили собой небольшую низину — закрытый со всех сторон приют.
Гнездо.
Дорога сделалась ровнее и шире. Показалась вырубка.
— У меня здесь маленькая ферма, — сообщил Семироль, выезжая к широким железным воротам. — Вам понравится…
Гребни гор были освещены закатным солнцем.