Гойл оглядел комнату. Посмотрел на наемника-карлика, затем на другого, с крюком вместо руки, на третьего, с безобразными нарывами на лице, и наконец — на самого Коску. Тот с важным видом прохаживался по комнате, держа руку на рукоятке меча.
— Я заплачу вам! Сколько бы он ни обещал вам, я заплачу вдвойне!
Коска протянул раскрытую ладонь.
— Я предпочитаю наличными.
— Сейчас? У меня нет… У меня при себе нет!
— Жаль, но я работаю по тому же принципу, что и шлюхи. Нет денег — нет веселья, мой друг. Никакого.
— Подождите! — Гойл неуверенно вскочил и сделал шаг назад. Его вытянутые вперед руки дрожали.
«Но бежать некуда, кроме как в окно. Вот в чем проблема с амбициями: когда все время смотришь вверх, легко забыть, что единственный способ спуститься с заоблачных высот — долгое падение».
— Сядьте, Гойл, — резко сказал Глокта.
Коска схватил Гойла за запястье и безжалостно вывернул ему руку за спину, так что тот вскрикнул. Тогда глава наемников заставил инквизитора снова сесть на стул, сжал рукой его затылок и ударил лицом прямо о прекрасную карту Союза. Послышался короткий резкий щелчок, и нос Гойла сломался. Кровь брызнула на западную часть Срединных земель.
«Не очень вежливо, но время вежливости прошло. Нам нужно признание архилектора или кого-то близкого к нему. Сульт, конечно, подошел бы лучше, но раз нет головы, придется иметь дело с задницей».
— Где та девушка с моими инструментами?
Арди тихо вошла в комнату, медленно приблизилась к столу и поставила на него ящик.
Глокта щелкнул пальцами. Толстый наемник неспешно подошел, крепко взял Гойла за свободную руку и резко потянул ее через стол.
— Уверен, вы до ужаса много знаете о пытках, Гойл. Однако поверьте мне, невозможно до конца постичь это, если не посидишь по обе стороны стола.
— Вы сумасшедший! — Наставник корчился, размазывая кровь по изображению Союза. — Вы перешли все границы!
— Границы? — Глокта разразился смехом. — Я целую ночь отрезал пальцы у одного из своих друзей, а потом убил другого. И вы смеете говорить мне о границах!
Он резко откинул крышку ящика, показывая инструменты.
— Есть только одна граница — та, что отделяет сильного от слабого. Граница между тем, кто задает вопросы, и тем, кто на вопросы отвечает. Больше никаких границ нет. — Он наклонился вперед и прижал конец пальца к виску Гойла. — Они лишь в твоей голове! Наручники, пожалуйста.
— А? — Коска взглянул на толстого наемника, и тот пожал плечами. Синеватые пятна татуировок на его толстой шее съежились.
ebooksa