– Сколько драгоценностей можно навешать на одну женщину?
– Еще чуть-чуть – и задохнется под ними, сучка, – прошипела Монца. Рубин, подаренный Бенной, казался в сравнении с этими камнями детской безделушкой.
– Зависть препаршивая штука, дамы. – Коска подтолкнул локтем Балагура. – По мне, так она очень даже ничего, правда, друг мой? – Тот не ответил, и наемник пристал к Трясучке: – Правда?
Северянин коротко покосился на Монцу.
– По мне, не очень.
– Что вы за люди! В жизни не встречал таких бездушных парней. Моя весна, быть может, давно и миновала, но сердце по-прежнему молодо, не то что у вас. Оно еще способно дрогнуть при виде юной влюбленной парочки.
Монце, однако, в пылкие чувства между королем и королевой не верилось, сколько бы те ни улыбались друг другу.
– Несколько лет назад, до того, как она стала королевой… всего, кроме собственного ума… Бенна поспорил со мною, что уложит ее в постель.
Коска поднял бровь.
– Любил твой брат сеять свое семя где ни попадя. Ну и?..
– Оказалось, что он не в ее вкусе.
На самом деле оказалось, что Монца интересовала ее куда больше…
За королевской четой почтительно следовала свита, превосходившая своим великолепием сопровождение всей Лиги Восьми. Не менее двух десятков фрейлин, тоже обвешанных драгоценностями с головы до ног. Дворяне из Срединных земель, Англанда Инглии и Старикланда, в мехах, с тяжелыми золотыми цепями на плечах. Сзади тащились тяжеловооруженные всадники, чьи доспехи покрывала пыль. Каждому приходится глотать ее за вышестоящими. Уродливая правда власти.
– Король Союза… – задумчиво вымолвил Трясучка, глядя вослед проехавшей чете. – Это же самый могущественный человек во всем Земном круге, да?
Витари фыркнула.
– Это человек, за которым он прячется. Ты, похоже, не слишком-то разбираешься в политике?
– В чем?
– Во лжи. Союзом управляет Калека. А этот мальчик со всем своим блеском – лишь маска, которую он носит.
Коска вздохнул.
– Осмелюсь предположить, и ты наденешь маску, если будешь выглядеть, как Калека…