– Своей доли комплиментов, конечно.
– И так уже раздулся от гордости, вот-вот лопнешь. – Она поддернула шелковые манжеты. – Мне ни к чему на новой рубашке твои потроха.
– Сразила! – Бенна схватился рукой за грудь. – Насмерть! Так-то ты платишь мне за преданность, сучка бессердечная?
– Ты всерьез считаешь, смерд, что ты мне предан? Клещ, преданный тигру!
– Тигру? Ха! Обычно тебя сравнивают со змеей.
– Лучше, чем с червяком.
– Шлюха.
– Трус.
– Убийца.
С последним она не могла не согласиться. Оба снова умолкли. Тишину нарушали лишь птичьи трели, доносившиеся с засохшего дерева у дороги. Потом Бенна потихоньку подъехал ближе и нежно сказал:
– Сегодня ты прекрасна как никогда, Монца.
Она улыбнулась краешком рта, тем, который был ему не виден.
– Что есть, то есть. – И пришпорила коня.
За следующим крутым поворотом глазам открылась внешняя стена цитадели Фонтезармо, глубокое ущелье перед нею, на дне которого искрилась вода, узкий мост, перекинутый к воротам. И зияющая арка в конце – приветливая, как могила.
– Успели укрепить стены с прошлого года, – проворчал Бенна. – Не хотелось бы мне их штурмовать.
– Скажи еще, что у тебя хватает духу карабкаться по лестницам.
– Не хотелось бы мне приказывать идти на штурм кому-то другому.
– Скажи еще, что у тебя хватает духу отдавать приказы.
– Не хотелось бы мне видеть, как ты приказываешь идти на штурм.
– Согласна. – Осторожно свесившись с седла, она хмуро всмотрелась в крутой обрыв слева, потом подняла взгляд на отвесную стену справа, увенчанную зубцами, казавшимися черными на фоне посветлевшего неба. – Выглядит так, словно Орсо опасается, что его хотят убить.