– Даб Свит, – сказал духолюд.
– Локвей, – ответил разведчик. Это должен быть он. Один из нового угрюмого поколения, которое во всем видело только плохое. – Почему Санджид не пришел?
– Можешь говорить со мной.
– Могу. А должен?
Локвей ощетинился. Гордость и злость так и лезли из него, как из всех юнцов. По всей видимости, Свит и сам в молодости был таким же. Вполне возможно, он был еще хуже, но к настоящему времени подобное поведение ему надоело до чертиков.
– Ладно, ладно, поговорим, – махнул он духолюду.
Первопроходец вздохнул. Ощущение гнильцы усиливалось и не становилось приятнее. Он долго готовился, согласовывал с каждой из сторон, но последний шаг всегда самый трудный.
– Тогда говори! – бросил Локвей.
– Я провожу Братство в одном дневном переходе к югу отсюда. Они при деньгах.
– Тогда мы нападем.
– Ты, мать твою, будешь делать то, мать твою, что я тебе, мать твою, скажу! – зарычал Свит. – Передай Санджиду, чтобы прибыл, как и договаривались. Они дьявольски напуганы. Покажитесь в боевой раскраске, скачите по кругу, пустите несколько стрел, и они будут счастливы вам заплатить. Только не надо все усложнять, тебе ясно?
– Ясно, – кивнул Локвей, но Свит здорово сомневался, что он понимает значение слов «не надо усложнять».
Он приблизился к духолюду вплотную, лицом к лицу, к счастью, тот стоял ниже по склону, засунул большие пальцы за ремень и выставил вперед нижнюю челюсть.
– Никаких убийств, ты слышал? Все легко и просто, и все получат деньги. Половина – вам, половина – мне. Это ты передашь Санджиду.
– Передам, – ответил Локвей, глядя с вызовом.
Свита так и подмывало дать ему по зубам и послать к чертям эту сделку. Но здравый смысл возобладал.
– А ты что скажешь? – спросил духолюд у Кричащей Скалы.
Она промолчала, продолжая раскачивать ногой. Будто ее никто и не спрашивал. Свит не сдержался и хихикнул.
– Ты смеешься надо мной, недомерок? – вскипел Локвей.
– Я смеюсь, а ты стоишь передо мной, – отрезал Свит. – Думай, что хочешь, мать твою. А теперь пошел вон и передай Санджиду мои слова.