Красная страна

– А что может помешать нам искать детей при помощи других? – спросила она, и собственный голос показался резким, как карканье кладбищенского ворона.

– Ничего, – спокойно согласилась Мэр. – Но если попытаетесь достать Кантлисса, будете иметь дело с Папашей Кольцо. А я – единственный человек, который может помочь справиться с ним. Это справедливо, Даб?

– Я скажу, что это верно, – кивнул Свит, все еще выглядевший слегка не в своей тарелке. – А оценить справедливость я доверил бы более достойным судьям.

– Вам не обязательно давать ответ прямо сейчас. Я договорюсь в гостинице Камлинга о комнате для вас. Пожалуй, в этом городе это единственное место, где не поддерживают явно ни одну из сторон. Если сумеете найти детей без моей помощи, я порадуюсь за вас. Если нет… – Мэр одарила их очередной улыбкой. – Я буду здесь.

– Если Папаша Кольцо не вышвырнет вас из города.

Ее резкий и гневный взгляд обжег Шай, но лишь на миг. А потом Мэр пожала плечами:

– Я все еще надеюсь задержаться.

И разлила по стаканам выпивку.

Участки

– Это тот участок? – спросил Темпл.

– Несомненно, – подумав, кивнул Маджуд.

– И все-таки, не хотелось бы рисковать.

– Я тоже. Хотя и его владелец.

Как оказалось, слухи о количестве золота в Кризе были сильно преувеличены, зато никто не мог отрицать, что грязи хватало здесь на всех с избытком. Имелась предательская трясина, названная почему-то главной улицей, через которую вы должны были перебираться вброд, кляня все на свете и увязая по колени. Имелась жидкая грязь, во время дождя вылетавшая из-под каждого колеса на невообразимую высоту, заливая дома, развалины, людей и зверей. Имелось коварное водянистое дерьмо, которое поднималось от земли, разъедая дерево и парусину, а после расцветая мхом и плесенью, оставляя черные разводы на подоле любой одежды в городе. Имелось бесконечное разнообразие навоза, помета, дерьма и гнили любых цветов и любого вида, появляющихся зачастую в самых неожиданных местах. Ну, и само собой, всепоглощающее нравственное разложение.

Участок Маджуда был богат и на то, и на другое.

Странного вида измученный человек выполз из одной из драных палаток, раскиданных в беспорядке то здесь, то там, и плюнул на втоптанный в грязь мусор. Потом повернул недовольное лицо к Темплу и Маджуду, почесал грязную бороду, поправил сползающую с туловища гнилую рубаху, которая тут же свалилась вновь, и вернулся на место.

– Зато отличное расположение, – сказал Маджуд.

– Просто великолепное.

– На главной улице.

Хотя в узком Кризе эта улица на самом деле была единственной. Дневной свет открыл приезжим другую сторону здешней жизни – нисколько не чище, возможно, даже больше грязи на виду, но рассеялось впечатление бунта в приюте для умалишенных. Бурный поток головорезов между разрушенными колоннами иссяк и превратился в струйку. Публичные и игорные дома, притоны курильщиков дури и пьяниц никуда не делись, принимали посетителей, но уже не казалось, что завтра наступает последний день. Зато на виду оказались иные заведения, тоже призванные обчищать горожан, но более утонченными способами. Харчевни, палатки менял, ломбарды, кузницы, мясные лавки, конюшни, крысоловы и шляпники, скототорговцы и скупщики мехов, посредники по продаже земли и рудознатцы, торговцы весьма дрянным инструментом для старателей и почта, работника которой Темпл застал за вытряхиванием писем в ручей еще в черте города. Кучки понурых старателей расползались по своим участкам, вероятно, рассчитывая намыть еще немного золотого песка со дна холодных ручьев, чтобы хватило на очередную ночь безумств. Иногда в поселок прибывало новое Братство, преследуя самые разные цели, но неся на лицах совершенно однообразное выражение изумления, смешанного с ужасом, какое не отпускало и Темпла с Маджудом, когда они впервые появились здесь.