– Надо выбираться, – устало сказал Вовка.
Лешу пришлось снова укладывать на носилки, хотя его рана заживала быстро и перестала кровоточить, но он все-таки сильно хромал. Женщине отдали лыжи Григорьева. Остальные побрели, проваливаясь в глубокий снег.
Вовка ненадолго задержался.
– Идите, я догоню, – сказал он.
Когда люди покинули поляну, он подошел к пню и увидел светящуюся фигуру белого волка. Волк ударил лапой, и пень распался надвое, открывая черный провал. Вовка заглянул туда, и у него закружилась голова. Там была бездна. И она ждала. Вовка с трудом дотащил до пня остывающий волчий труп, и бездна проглотила его.
Пень сомкнулся.
Белобородый старик сидел на пне и смотрел на Вовку.
– Это был его выбор, – услышал Вовка. – Мы все совершаем свой выбор, – с грустью добавил старик… а потом исчез.
Осколки волколакова ножа тоже исчезли.
Вовка постоял, чувствуя, как мороз пробирается под свитер.
– Надо выбираться, – повторил он уже себе.
Выбирались тяжело, медленно.
Когда показалась лесопилка, был уже третий час ночи. Люди устали и измучились. Женщина сразу же отправилась к себе.
Остальных решено было оставить в доме Григорьева. А Лешу Вовка и Мишка позвали с собой. Надо было о многом расспросить бывших оборотней, но у Вовки совершенно не осталось сил.
«Завтра, – сказал он себе, – все завтра…»
Дома он упал на кровать, уснул мгновенно и без сновидений.
Тайна раскрыта
Казалось, он только что закрыл глаза, как сразу же кто-то настойчиво начал его трясти.
– Вставай! Да вставай же!
Вовка с трудом разлепил непослушные веки. Его ослепило солнце. Он снова зажмурился, но неугомонный Мишка не отстал: