- Я? Та ни Боже мой, шо вы такое говорите! - с внезапно прорезавшемся местечковым акцентом протянул Йоэль. - Я всего лишь обрисовал положение вещей, а уж вы сами ее и лишили, и обидели...
- Безусловно, я, - согласился Митя. Он всегда честно признавал всех им обиженных, а теперь даже и убитых. А чего стыдиться, если они сами виноваты? Напрашивались же: не убить, так обидеть. Тетушка - больше всех.
Они еще раз повернули, в который раз оказавшись на задах модного дома Альшвангов.
- Какие хоть мерки у этого вашего посредника? - раздраженно спросил Йоэль.
- Выберите что есть поприличнее, а посредника я под мерки подберу, - рассеяно ответил Митя, озираясь по сторонам. Этот проулок ему не нравился, да и немудрено - вечно тут какие-то неприятности! - Что-то не так? – поинтересовался Митя.
- Да как вам сказать... - протянул альв, круто повернулся на каблуках и зашагал прочь.
«Странные они все же, альвы, а которые еще и евреи, те вдвое.» - Митя дернул плечом. Потом дернул еще раз, пытаясь стряхнуть коснувшееся его что-то невесомое, почти неощутимое и задрал голову.
Мертвая Фира Фарбер больше не сидела на крыше дворового туалета. Она перепорхнула на ограду и с нее дотянулась кружевным зонтиком до Митиного плеча. И теперь вопросительно и требовательно смотрела ему в глаза.
- Устала ждать? - тихо выдохнул в ответ он.
Мертвая девушка кивнула.
- Потерпи. Я ... - хотел сказать «скоро», но вовремя остановился. С мертвыми надо быть очень аккуратным в словах, они склонны понимать, как им самим хочется, а потом требовать от живых невозможного и немыслимого. Для живых. - Я ... стараюсь.
Глаза покойницы полыхнули тьмой, и она оскалилась. А вот это нехорошо. Митя с тревогой поглядел на ее слегка заострившиеся зубы. Если она в жажде мести из призрака - нежити, в сущности, безобидной, - начнет превращаться в навью. Нехорошо.
Послышались быстрые шаги, покойница оглянулась - развернув голову на девяносто градусов.
Из ворот, на ходу застегивая саквояж, выскочил Йоэль:
- Пришлось у дядюшки Исакыча одалживаться, так что теперь вы мне еще должны за сюртук и жилет, - отрывисто бросил он.
- Подержанные. - отрезал Митя. - А то и ворованные. Других у вашего дядюшки не бывает.
- Господин Меркулов-младший, а вы точно не еврей? По родословию вроде как нет, а торгуетесь, будто таки да.
- Идемте уже, наконец!
Покойница невесомо балансировала на пиках забора, провожая Митю пристальным, темным взглядом.
- Вы ее знали?