Беда, что этих глиняных кукол много. Достаточно. На всех.
Бухающие шаги слышались за спиной. Земля содрогалась, подпрыгивала, норовя сбросить с себя человека, как норовистая лошадь. Он мчался во тьму, ломился сквозь стены ковыля, раздвигая их грудью, как волны. Колючие тугие стебли цеплялись за штаны, за рубаху, будто пытались задержать. Он вскрикивал и бежал снова, упал, вскочил, будто его подбросили, и опять побежал. Земля тряслась все сильнее, буханье слышалось все ближе. Только не оглядываться, не оглядываться, надо бежать, не...
Конечно же, он оглянулся. Голем возник за спиной, так близко - рукой подать. Голему. Огромная растопыренная ладонь закрыла небо, будто над головой вдруг возник глиняный потолок. Человек вскрикнул, метнулся в сторону. Выскочил! Пальцы голема сомкнулись на пустоте, звучно стукнули. Человек снова побежал - закладывая петли, как заяц, он метался туда, сюда. Грудь его вздымалась, он судорожно хватал ртом воздух. Как ... это... могло... случиться? Все... было... продумано...
В боку вспыхнула острая боль. Отчаянно запекло в груди, ноги заплелись, и он кубарем полетел на землю. Попытался встать, хоть на четвереньки, хоть... Пополз - быстро-быстро перебирая ногами, но шаги всё приближались! Громадные глиняные ножищи протопали мимо и встали - он едва не уперся в них лбом.
Захлебываясь слезами, человек шарахнулся, завалился на спину, замахал руками, будто голубя отгонял:
- Уйди, уй...
Увидел нависающее над ним глиняное лицо с пылающими тазами, потом небо над ним потемнело и громадный кулак вмял его в землю.
Голем наклонился. Подхватил убитого за ногу и поволок обратно к насыпи. Шуршал ковыль, тело подпрыгивало на кротовинах и следом тянулась кровавая полоса.
На насыпи валялись трупы. Големы плотным кольцом смыкались вокруг, Пахомов увидел медленно приближающиеся к нему кровавые глазищи, заорал.
Ему на спину рухнула тяжесть, он заорал снова, в спину вдавилось что-то острое, и каббалист, коленями стоя на нем и на Карташове зачастил:
- omesta" lehs otaгusteb haлohkemah tte гastay madaah zA...1
Лапища голема замерла, задёргалась рывками - туда-сюда. Окружающие их со всех сторон пылающие глазищи мигнули, еще мигнули, и еще. Замерцали быстро-быстро. Големы поводили головами, будто вслушиваясь в долетающие до них слова, потом начали едва заметно раскачиваться и замерли. Огни в глазницах еще раз вспыхнули и стали затухать, как угли в камине, превращаясь в тусклые темные огоньки.
Неподвижные големы стояли кольцом вокруг насыпи как громадные глиняные статуи.
- Бух-бух-бух! - последний голем вышел из темной степи, волоча за собой человеческое тело.
Небрежно уронил его поперек насыпи и тоже замер рядом с товарищами.
Каббалист судорожно захрипел и откатился в сторону, шумно дыша. Пахомов еще подождал мгновение, приподнялся, опираясь на дрожащие руки, взвыл от боли в плече, и не сел, а скорее упал на зад. Протянул дрожащую руку к Карташову. Биение жилки на шее удалось нащупать не с первого раза и даже не со второго, пока, наконец. под пальцами слабо толкнулся пульс.
- Шмуэль... Бенционович... - слова из пересохшего рта выходили с трудом. - Вы... спасли...
- Себя я тоже спас. - раскинув руки, каббалист лежал на насыпи и глядел то ли в небо, то ли на неподвижно стоящих вокруг големов. - Они бы нас убили.
- Кто... такие хоть? - выдохнул Пахомов и начал медленно подниматься. Брошенный последним големом труп лежал совсем рядом, от него остро и противно пахло кровью и, как бы ни хотелось замереть и не шевелиться, но надо вставать и убираться отсюда. А еще где-то под насыпью лежит бедняга-сторож, и хоть надежды почти нет, но вдруг, и он жив?
- Узнаем. - прокряхтел каббалист и тоже с трудом поднялся. - Отпишем в главную контору, пусть разбираются, кто из соперников по железнодорожным подрядам на столь жесткие действия способен.
ebooksa