Неспящие

Когда Тори и Абео вместе с остальными закончили разгружать трюм, солнце уже описало дугу по небосклону и начало клониться к горизонту. Виатор удивился, но его товарищ держался молодцом: он был уверен, что Абео выдохнется за полчаса, но бореец стоически сносил тяготы и участвовал в работе как мог. Теперь его тонкие пальцы украшали мозоли, а лицо раскраснелось и блестело от пота, но северянин казался как никогда довольным собой. Ящик, в котором скрывались Хил и Нат, уже отправился на местный склад, и теперь оставалось только ждать, пока они выберутся наружу и вернутся вместе с Соль, прежде чем корабль отправится обратно на материк.

Наслаждаясь возможностью наконец-то передохнуть, Тори и Абео расположились на камнях неподалёку от причала, подложив под себя куртки. Белый хлеб и бутылка молока казались пищей богов – только опустив рукава, Тори наконец почувствовал, что желудок сводит от голода уже несколько часов кряду. За работой время пролетало мучительно, но быстро. Они с Абео обедали и вели ленивую беседу, стараясь не болтать о судьбе вольных, опасаясь лишних ушей вокруг. Большинство неспящих покинуло порт, закончив работу, и теперь вовсю готовилось к торжественной ночи.

Тори любил Луналии: пожалуй, не так сильно, как праздники в честь Этерна, где вину, танцам и поцелуям не было счёта, но и осеннее равноденствие было ему по душе. Хотя бы потому, что кормили там всегда до отвала, а люди вокруг одевались в костюмы и маски. Во время Луналий мужчины облачались в маковые венки и журавлиные перья, отдавая дань Этерну, а женщины носили маски овец в честь Юны. Танцуя и веселясь рука об руку, люди наконец провожали жаркое лето, над которым господствовал Журавлиный Брат, и приветствовали холода, сквозь которые их заботливо проводила старшая богиня. В древности была также популярна традиция, по которой староста поселения или глава семейства в полночь отправлялся в лес на поиски белого бессмертника, распускающегося в эту священную ночь. Если ему удавалось обойти все ловушки лесных химер и вернуться с добычей на рассвете, стоило ждать удачи и лёгкой зимы. Правда, с годами эта традиция стала угасать: патеры, посаженные в удобные кресла императорским советом, слишком разжирели и обленились, чтобы в ночи бегать по лесам. А простые аструмцы разлюбили охотиться за бессмертником, встречая себе подобных на лесных тропах и пугаясь до чёртиков, принимая товарищей за кровожадных химер или бандитов. Так что современный праздник стал куда прозаичнее, чем в былые времена, но Тори для счастья достаточно было наесться пирогов и, нарядившись, плясать до рассвета. А маскарад добавлял происходящему перчинки: скрыв своё лицо, люди всегда смелеют, и окрутить фигуристую девчонку или без последствий втянуть в драку соседского мужика становилось куда проще.

Тори вгляделся в свет цветных фонариков, зажигающихся за крепостными стенами, и даже пожалел, что в этом году праздник придётся провести вот так. Неожиданно его окликнул Абео: задумавшись, Тори не сразу понял, чего тот хочет, но вскоре и сам заметил маленькую тень, скользящую вдоль причала. Хрупкую девчушку можно было распознать издалека, а это значило, что она точно не член команды «Зари». Даже если бы такой, как она, и нашлась работа на корабле, Тори бы ни за что не пропустил милую морячку и запомнил бы её. Подойдя совсем близко, парни заметили, что незнакомка облачена в тёплый плащ поверх длинного синего платья. Прячась под капюшоном, девушка неуверенно кралась к кораблю, иногда замирая, чтобы лучше его рассмотреть.

– Потерялась? – пробасил Тори, не в силах сдержать самодовольной ухмылки.

Девушка вздрогнула и замерла, словно подстреленный заяц. Она испуганно обернулась, стрельнув взглядом чёрных глаз из-за овечьей маски, и молча уставилась на незнакомцев, не в силах вымолвить ни слова. Абео с укором взглянул на Тори: не стоило заставать бедняжку врасплох.

– Простите, эйри, мы не хотели вас пугать, – попытался загладить вину северянин.

– Ничего, – пропищала она. – Я и не испугалась вовсе.

– Оно и видно, – оскалился Тори, и Абео пришлось толкнуть его локтем.

– Может, вам помочь? – Бореец натянул самую приветливую из своих неестественных улыбок. – Вы что-то ищете?

– Я… Да. То есть нет. Я работаю в «Ветре и тростнике», и эйра Фебус послал меня проверить, весь ли груз доставили в целости.

– И что же? – Тори явно доставляло удовольствие к ней цепляться, видя, что девушка всеми силами старается отделаться от них.

– Кажется, всё в порядке, – буркнула она.

– Это всё благодаря моему товарищу, – Тори опустил руку на плечо Абео, и тот прогнулся под её весом. – Абео Альбус – лучший грузчик пурпурной империи!

– Абео? – на выдохе прошептала эгерка.

– А вы что, знакомы? – продолжил паясничать Тори, но вдруг заметил, что теперь и борейца будто бы пронзило молнией. Они с девушкой неотрывно смотрели друг на друга, и до Тори вдруг начало доходить: – Ёлки-палки…

Незнакомка дрожащими руками подняла маску, и из-под неё показалось худое, но ещё по-детски округлое лицо с большими глазами. Две тонкие косички упали на плечи из-под капюшона. Крохотные капельки пота, скопившегося под шерстяной маской, словно роса, блестели на белых ресницах. Теперь их с Абео сходство невозможно было не заметить. Перед ними стояла Ривер Альбус.

Глава 34

Время перемен

Её глаза смотрели из пустоты. Чёрные, как самая беззвёздная ночь, но родные до боли. Абео казалось, он сходит с ума, но он был готов поклясться, что за пеленой мрака отчётливо виднеется прозрачный лёд, всегда отличавший взгляд наследников рода Альбусов. Тринадцать лет он не видел этих глаз. Тринадцать лет засыпал, молясь о возможности хоть однажды вновь взглянуть на неё, ощутить тепло её рук, услышать её смех… Ривер повзрослела. Раскрасневшиеся щёки и чуть ссутуленные плечи выдавали ребёнка, который до сих пор жил в ней, но это была уже совсем не та маленькая девочка, которая ловила снежинки, заливисто хохоча. Это была взрослая девушка, внимательно изучающая его. Изменилось не только её тело: перемены можно было заметить и в том, как она двигалась, как она говорила, как растягивала тонкие губы в сдержанной улыбке, как теребила уголок подола между пальцами. Говорят, за семь лет каждая клеточка в нашем теле меняется на новую. Образно выражаясь, мы становимся совершенно новыми людьми, в нас не остаётся ничего от себя прежних. Но Абео чувствовал, что перед ним та самая Ривер, которую он так беззаветно надеялся увидеть все эти годы. Голова кружилась, северянин не в силах был поверить, что всё это происходит на самом деле. Очевидно, Абео выглядел полным идиотом, дрожа и потея от волнения, потому что Тори пришлось тряхнуть его за плечо, чтобы привести в чувства: