Неспящие

– Вообще-то я пришла к тебе. – Голос Люции звучал сухо и сдавленно. В нём звенели тревожные нотки, от которых Тори стало не по себе.

– Ко мне?

За всю жизнь Тори и Люция Рамио ни разу не оставались наедине. Он всегда шустро проскальзывал мимо неё в комнату Декси, а на праздниках эйри Люция не отходила от его матери, не замолкая ни на секунду. Люция не относилась к тем матерям, которые принимают друга своего сына как родного и хлопочут вокруг него с тарелкой горячего супа, расспрашивая о девчонках и планах на будущее. Может, Люция и любила Тори, но не пыталась делать вид, что соседский отпрыск хоть сколько-нибудь интересует её в качестве собеседника.

– Мне нужна твоя помощь, – туманно ответила она, потупив взгляд.

– Ох… Что ж… Конечно! – Натянув дежурно вежливую улыбку, Тори заметался в дверном проёме. – Дайте мне минутку…

Неловко скрывшись за дверью, он метнулся обратно в спальню. Тори наспех извлёк из кучи белья самую чистую на вид рубашку, затем быстро ополоснул лицо из умывальника, пригладил волосы и бросился обратно к дверям, по пути натягивая видавшие виды коричневые ботинки из грубой кожи.

– К вашим услугам! – обворожительно улыбнулся Тори, но тут же стёр с лица улыбку, вспомнив, что запах изо рта никуда не исчез.

Семейство Рамио жило через двор от Рэсисов. Шесть невысоких домиков столпились в форме колодца на тесной улочке в Журавлином Квартале. Соседи давно знали друг друга и жили почти дружно, за исключением, пожалуй, эйра Брута и его крикливой жены. В некотором роде соседи были одной большой семьёй – со всеми вытекающими последствиями: они знали друг о друге всё, и ни одна сплетня не задерживалась в пределах одного дома дольше десяти минут. Иногда мать Тори могла часами заседать на кухне с эйри Люцией, и Тори волей-неволей узнавал о соседях гораздо больше, чем хотел бы. О самой эйри Люции он также был наслышан, но всегда старался пропускать мамину болтовню мимо ушей. Меньше всего на свете молодому парню хочется слышать, как от матери его лучшего друга ушёл муж, найдя себе молодую любовницу. И что она на этой почве начала выпивать и искать утешения в случайных связях.

Плетясь за эйри Люцией, велевшей следовать за ней, Тори хотел невзначай расспросить соседку о том, чем вчера вечером был занят её сын и почему бы ему самому ей не помочь. Но Люция шагала быстро и уверенно, не давая возможности завести разговор, так что Тори послушно следовал за ней до самых дверей.

Миновав пыльный двор, Тори и Люция оказались внутри дома. Его обстановку можно было узнать из тысячи: сразу чувствовалось, что здесь давно не хозяйничал мужчина. Бесконечные коврики, подушечки, расшитые скатерти и шторы, вазочки, тарелочки, статуэтки и картины… От этого «великолепия» начинало рябить в глазах. Впрочем, жившую здесь женщину хозяйкой тоже назвать было трудно. Всё вокруг тонуло в хаосе, везде чувствовался налёт запустения. Вещи, когда-то призванные украшать дом и создавать уют, теперь служили лишь для того, чтобы заполнить пустоту. В доме пахло дешёвыми духами и пудрой, сигаретами, пылью и печалью. Несмотря на дружбу с Декси, Тори старался бывать здесь как можно реже, и сейчас ему пришлось вспомнить почему.

– Так чем вам помочь? – Тори всеми силами старался сохранить нейтральное выражение лица. Он выискивал взглядом покосившуюся полку или подтекающий кран, но в этом доме сложно было однозначно сказать, что именно вышло из строя.

Люция молчала. Она закусила нижнюю губу. Когда Тори перестал глазеть по сторонам и наконец посмотрел на Люцию, то заметил, что она вот-вот заплачет. Он не знал, как себя вести: Люция, хоть и любила поговорить, всегда держала дистанцию с окружающими, и он никогда не мог даже представить её уязвимой. А даже если и мог, что он сделает? Утешать хорошеньких молодых барышень Тори был мастак: в его объятиях они быстро забывали о своих печалях. Но это был совсем другой случай. К счастью, Люция взяла себя в руки и наконец заговорила:

– Декси. Я не могу его разбудить.

– Ну да, он вообще любит поспать, – криво улыбнулся Тори.

– Ты не понял. Совсем… не могу.

Она быстрым шагом пересекла гостиную и поманила гостя туда, где располагалась спальня сына. Декси жил в небольшой комнатке под лестницей, и едва ли это место выглядело приветливее, чем весь остальной дом. Даже в те редкие моменты, когда там было прибрано (от одного до шести раз в год на религиозные праздники), запах стоял такой, что можно было вешать топор. Если вам когда-нибудь доведётся выбирать между сточной канавой и комнатой мальчика-подростка, смело выбирайте свалку.

В комнате было мрачновато: свет почти не попадал сюда из-за маленького окна. Но сейчас, в самое светлое время дня, даже здесь осеннее солнце делало своё дело. Его отблески стелились по рыжим деревянным стенам и пёстрому ковру возле постели, где в данный момент спал Декси.

Люция остановилась в дверях, позволив Тори подойти к кровати. Он некоторое время смотрел на друга, вглядываясь в его лицо, а затем привычным движением толкнул его в плечо. Декси не отреагировал. Он выглядел как всегда: на щеках до сих пор виднелся румянец, медные волосы разметались по подушке, а дыхание было ровным, разве что различить его было сложнее, чем обычно.

– Он уже неделю спит слишком долго, – тихо пояснила Люция. – Я думала – просто устал. Вы ведь часто бывали на воздухе…

– Ага, – растерянно согласился Тори.