– С большой вероятностью – да.
В следующее мгновение теплые губы прикоснулись к моей щеке, и сместившись вновь, пошептали у самого мгновенно покрасневшего ушка:
– Мое волшебное очарование, я настолько безмерно счастлив, что все происходящее до сих пор кажется мне лишь сном. Но…
И дракон рывком поднялся, демонстрируя поистине дьявольскую силу.
– Даже если это сон, ты все равно будешь укутана не менее чем в семь одеял.
Осторожно приподнявшись, я прикрылась ближайшим ко мне одеялом, натянув его до подбородка, и посчитав имеющиеся, пришла к заключению:
– Лорд Арнел, боюсь, от безмерного счастья вы утратили способность считать. Я вижу лишь три одеяла, но с уверенностью могу заверить вас, что мне будет достаточно и этого.
Оглядев меня с усмешкой, намекающей на то, что слова об утрате способности считать мне еще припомнят, дракон спокойно сказал:
– Что ж, принесу еще.
И всей своей могучей фигурой, едва прикрытой нижней и местами порванной рубашкой, лорд Арнел направился к выходу.
– Там же… там… – только и успела пробормотать я.
Там было холодно. Чудовищно, зверски, убийственно холодно, но дракона это не остановило.
Накинув на плечи одеяло, я поспешила к выходу, и остановилась, разглядев сквозь ледяной снежный буран, в коем снега было наполовину с ледяными иглами, что Адриан остановился в трех шагах от пещеры. И теперь стоял настороженно, прислушиваясь к чему-то неведомому мне, но использовать заклинание лорд Арнел мне не позволил. В единый миг он развернулся, стремительно оказался рядом, подхватил на руки и внес в пещеру.
– Что… Что происходит? – взволнованно спросила я.
– Что-то опасное, – отпустив меня и принявшись складировать одеяла на полу одно на другое, напряженно ответил лорд Арнел.
Затем он собрал все мои оставшиеся вещи, в основном изорванные до невозможности починки, и внезапно с какой-то удивительной нежностью прикоснулся к собственной шелковой рубашке, что была им постелена для меня поверх плаща, и лишь сейчас я увидела красные пятна на оной, и вмиг осознав, что это за пятна, ощутила, как невыносимо горят не только шея, но и кончики ушей.
– Обычно, – с какой-то неимоверной нежностью складывая окровавленную ткань, заговорил лорд Арнел, – подобные свидетельства первой близости в человеческом высшем обществе хранят как семейную реликвию, предъявив как минимум прислуге, но по факту старшим членам семьи. Но, боюсь, я нарушу эту традицию, потому что это мое… Слишком сокровенное, чтобы делиться подобным с кем-либо. Эту рубашку я буду хранить до последнего своего вздоха… И доставать в моменты печали. Если вдруг ты решишь снова отправиться на поиски ответа для очередной тайны. Воистину, Анабель, до твоего приезда в Вестернадан даже массовые убийства пугали меня куда меньше, чем твоя вечная жажда поиска истины. Так что…
– Лорд Арнел! – от моего стыда не осталось абсолютно ни следа. – Немедленно отдайте мне ее. Или сожгите! Лучше сожгите! Да, это будет наилучшим вариантом. И позвольте спросить, с каких пор джентльмены, угрожают леди посредством свидетельства потерянной невинности?! Я…
– Я не джентльмен, я дракон, – невозмутимо пряча на груди с такой заботой сложенную окровавленную ткань, совершенно спокойно возразил лорд Арнел. – А мы, драконы, собственники, и не сжигаем свои реликвии. Но вы, мисс Ваерти, можете утешить себя тем, что свидетельством вашей потерянной невинности я буду наслаждаться в одиночестве.
Наглый взгляд не менее наглого лорда и Адриан коварно добавил: