Дверь позади меня раскрылась, и послышался голос лорда старшего следователя:
– Мисс Ваерти, я просил бы вас…
Резко развернувшись, я для начала вернула на место оскал – он ему очень шел, весьма ярко отражая суть этого лорда в целом, а после добавила:
– Знаете, кажется, я начинаю понимать жителей этого города, устроивших заговор против драконов. Вы действительно этого заслужили, причем собственным поведением, высокомерием, безнаказанностью и бесчестностью. Всего плохого, лорд Давернетти!
Но пройдя несколько шагов, я остановилась, резко развернулась и, обойдя застывшего статуей Давернетти, ворвалась в его кабинет, забрала со стола молитвенник и вот только после этого вышла.
– Мисс Ваерти, а это-то вам зачем? – разъяренно спросил полицейский.
– Буду молиться о вашей заблудшей душе! И да, – я обернулась, – не благодарите! Даже не пытайтесь. И я сейчас абсолютно серьезно. Лучше сразу катитесь к дьяволу со всей вашей благодарностью!
– Ну что вы, – Давернетти умудрился ехидно оскалиться даже иллюзией, – вашими стараниями, в смысле молитвами, мне теперь абсолютно точно уготованы райские кущи.
– Адский котел по вам плачет! – возразила я.
И гордо покинула полицейское управление.
В карете профессор Наруа хотел было что-то сказать, едва мы с миссис Макстон и мистером Уолланом расселись, но хватило одного взгляда мистера Уоллана, чтобы маг предпочел помолчать.
А меня просто трясло от негодования, обиды, гнева… обиды… снова обиды.
Я сделала все, что могла. Я наступила на горло своей гордости, поставила под удар честь, провела столько времени с Арнелом, пытаясь помочь, а что в итоге? Обряд единения мужчины и девственницы?! О, как оригинально! Оригинальность так и плещет… нечистотами из канализации. Как они могли?! Впрочем, от Давернетти я по определению ничего хорошего не ждала, но лорд Арнел…
Вспомнилось, как он вошел в комнату сестры Марисы, сжал мою ладонь… Это было так трогательно. Так приятно. Мне казалось, он хотел меня поддержать, успокоить, просто показать, что рядом, что… защитит, а он…
«Драконам хватает прикосновения, чтобы передать партнеру вожделение. Сильное, практически непреодолимое вожделение», – вспомнила я слова сестры Марисы.
Мерзавец!
Мерзавец, какой же он мерзавец!
– Мисс Ваерти… – Миссис Макстон протянула руку, сжала мои дрожащие ладони.
А я поняла, что плачу. Уже некоторое время, от обиды и жалости к себе. Мне было так жаль… меня, мои чувства, снова меня.
И закрыв лицо ладонями, я разрыдалась, не сумев сдержаться и не имея сил на это.