Полтергейст

— От меня точно не будет.

Хорошо бы ни от кого. Закончив дела с Кэмероном, я сделала еще один звонок. В Лондоне было два часа ночи, но меня ждали.

Голос Уилла казался усталым.

— Привет, Уилл, — начала я.

— Привет, Харпер. Тебя плохо слышно, словно издалека. Обычно твой голос звучит гораздо ближе. Кажется, протяни руку, и… Так хочу к тебе прикоснуться.

Мое лицо начала заливать краска.

— Я по сотовому, вот почему странно звучит. С подземного уровня в «Пасифик Плейс». Если чуть отойду, связь пропадет.

— О… — Пауза затянулась, пока Уилл восстанавливал утраченную нить разговора, и несколько минут мы молчали. Затем он сказал: — Я уже лег, через четыре часа вставать…

— Зря я позвонила.

— Ты всегда звонишь по пятницам.

— Может, не надо звонить. Может…

— Может, не надо звонить из торгового центра.

— Что?

— Знаешь, просто сложно нормально общаться, когда ты находишься в людном месте с плохой связью. Я многое хотел бы тебе сказать, но так не могу. Я хочу…

— Что?

Я представила, как он качает головой: случайный отблеск уличного фонаря в предрассветном полумраке отражается в светлых волосах.

— Ничего. Спокойной ночи, Харпер.

Я пожелала спокойной ночи в ответ, но в трубке уже пищали гудки. На меня вдруг навалились усталость, разочарование и грусть. Чтобы хоть немного развеяться, я побрела в другой конец торгового зала, к книжному. Ноги болели, я весь день ничего не ела, поэтому купила еды и с романом Майкла Коннелли завалилась в кафе на углу книжного магазина.

Больше всего в этом книжном мне нравилось его расположение — он находился так глубоко под районом Денни Регрейд, что никакие призраки сюда не забредали. «Пасифик Плейс» занимает южный угол того, что некогда было холмом Денни — пока Р. Э. Томсон[12] не втащил на его отвесный склон гидравлическое горное оборудование. Вода сточила северную часть до нужного размера, и центр города пересекли широкие, отлого спускавшиеся к морю проспекты, которые инженер предпочел вертикальному безумию, характерному для первоначального облика города. Сегодня уровень улиц на углу Пайн и Седьмой авеню на сто футов ниже некогда возвышавшегося здесь холма, а фундамент книжного магазина вжат в ледниковые наносы, которые не трогали до девяносто восьмого года. Я наслаждалась непривычной тишиной за чашкой супа в компании Гарри Босха,[13] пока не набралась сил, чтобы пойти домой.

Мы с Хаос разложили белье, которое вдруг вздумало левитировать и перемещаться по комнате — хорьку это понравилось, а мое недовольство переросло в раздражение. Я наорала на разлетающуюся одежду и отчитала сумочку, которая разбросала содержимое по всей кухне, усеяв пол деньгами и мелкими предметами на забаву Хаос. Я легла поздно и в таком паршивом настроении, что всю ночь мне снились бессвязные злые сны. Проснулась крепко спеленутая, как средневековый младенец.