— Откуда я это знаю?
— Хорошо, — в её глазах опять загорелись лукавые огоньки. — Город показался тебе похожим на большую старую квартиру… — на это я не нашёл, что ответить — На квартиру, в которой ты вырос, от которой теперь остались только воспоминания и твоя библиотека. Почему ты мне не веришь? — вопрос, притаившийся в самом конце, застал меня врасплох. А действительно, почему?
— Мишкин! Ты не уснул? — оказывается, я задумался.
— Наверное, потому, что не успел увидеть, о чём думаешь ты…
— Тогда, наверное, мне стоит сказать тебе об этом самой…
Сразу же я ощутил, что покраснел. Надеюсь только, что я достаточно обгорел на солнце за день, чтобы этого не было заметно!
— Даю подсказку: настал другой раз, — теперь уже не только глаза, но и вся она светилась лукавством. — Ну?
Я тупо смотрел на Славку, пытаясь сообразить… Ну, конечно! Видимо, в отличие от румянца, догадка на моём лице была куда более очевидна. Славка засмеялась.
— Ну? — лукавые огоньки погасли, осталась только улыбка.
— Так тебя подвезти?
— Обязательно — Славка снова засмеялась и сжала мою руку.
* * *
— Можно, я включу что-нибудь другое? — спросила Славка, указывая на выключенную магнитолу. Почти пустые улицы, светящиеся витрины и притаившиеся в тёмной листве фонари возвращали вновь и вновь впечатление, что мы едем по бесконечно огромной старой квартире… Но дома уже не были нарисованными акварелью, а поздние пешеходы не казались прозрачными и разноцветными.
— Включай! — с улыбкой разрешил я. Ночь неслась на нас, а мы проваливались сквозь неё. Сквозь тёплую городскую ночь лучше проваливаться с музыкой.
В шорохе помех послышались, один за другим, обрывки нескольких привычных мотивов, но потом помехи попрятались на других частотах, в салон машины хлынули скрипки, а на их волнах вплыло: «…Un jardin dont j’ai tant reve, оh qu’un jour je puisse y entrer…» Я перевёл взгляд с дороги на Славку.
— Это твой диск?
— Нет… — Славка откинулась на спинку сиденья, словно умываясь музыкой.
— Радио?
— Наверное, — Славка улыбнулась мне, — а есть ещё варианты?
— Песня знакомая… — я помотал головой. — Она играла в кафе, тогда, зимой, помнишь? Как она называется?
Славка нахмурилась, тоже пытаясь вспомнить.