Раскалённая луна

Искатель поднялся с кресла. Не спуская с меня глаз, достал из кармана наручники.

— И без глупостей.

— Может, лучше меня прикончить? Я ж тебя и из-под земли достану!

"Селена! Давай же!"

— Боюсь, в этом случае твоя шкура резко упадет в цене. А стоит она… Столько, что ты даже представить не можешь. Повернись.

Он завел мне руки за спину и защелкнул браслеты.

— Сынок, выходи. Я его взял, но лучше бы ввести ему снотворное.

— Ни в коем случае, — из соседней комнаты раздался смутно знакомый голос. — Любой внутривенный химикат ломает и без того хрупкую клеточную цепочку. На ее восстановление требуется слишком много времени.

Дверь в соседнюю комнату открылась, и в комнату, с бесчувственной Селеной на плече, вошел… Нет… Быть того не может… Гнев тисками сдавил грудь, стало трудно дышать.

Мозаика, наконец, сложилась в единое целое.

Глава 27

С момента выпуска сына Искателя из Обители прошло немало времени, а он так и остался юнцом с наглой улыбкой и взъерошенными светлыми волосами. Только уродливый шрам на шее, едва прикрытый франтовским шелковым шарфом, отличал парня от фотографии, сделанной в 1957 году. Хотя нет. В его светло-голубых глазах застыли холод и… голод. Ненасытный. Вампирский. Выходит, не погиб тогда отцовский однокурсник — кровососом сделался.

Но… Почему он до сих пор не разорвался на тысячи кусков? Не сгорел на освященной земле? Неужели это гипноз? Иллюзия?

Йен оскалился и ответил на мой немой вопрос:

— Я не иллюзия. Разве ей под силу такое?

Он нагнулся к Селене.

— Не смей! — вскрикнул я, с ужасом наблюдая, как клыки надрывают ее кожу, и небольшая ранка надувается капелькой крови. Упырь довольно сощурился, заурчал и провел языком по шее.

— А она хороша не только на запах.

— Йен, — осторожно произнес Искатель. — Мы держим свои обещания. Маугли покинет Обитель, и с Селеной ничего не случится.

— Как мертвяк вообще сюда пробрался?! — проскрежетал я, сжав кулаки.