Принц Дома Ночи

Он смотрел на меня с неменьшей яростью, и его сила еще раз накатила на меня, но мне было уже безразлично. Я стала волнорезом перед огромной волной – твердым и незыблемым, и волна его силы со всей яростью и мощью лишь разбивалась и огибала меня. Я подняла подбородок и бесстрашно встретила его взгляд. В его глазах промелькнуло замешательство и удивление. «Ну надо же, мы, земляне, смогли хоть чем-то удивить великого правителя», – промелькнуло у меня в голове.

Он встал. Я ожидала чего угодно: смерти, избиения, но не таких слов:

– Приветствуем тебя, Кристина, принцесса Дома Ночи! Супруга сына моего Ворана.

Эти слова поразили меня, я стояла и не знала, как на них реагировать. Воран взял меня за руку. «Склони голову», – прошептал он мне, но ничто на свете не могло заставить меня склониться перед правителем.

Селим усмехнулся:

– Она сегодня заслужила право не склоняться, сделав то, что еще не удавалось никому.

На этом аудиенция была окончена, и мы отошли. Воран дал мне платок, чтобы я вытерла с лица кровь.

– Что сейчас произошло? – спросила я его.

– Ты первая за историю шелани, ставшая супругой.

– Как это? – еще не понимала я.

– Супруга может быть одновременно и шелани. Редко, но такое бывает, – начал объяснять он. – Но ты первая за всю историю шелани не из нашего народа, которая приобрела статус супруги.

– То есть даже то, что ты на мне женился, статуса супруги мне не принесло? – недоверчиво спросила я.

– Я не могу больше ни на ком жениться, но к тебе бы относились как к шелани.

– А кто бы занимался воспитанием нашего ребенка?

Он отвел глаза.

– Это бы решал мой отец. Я бы просил его оставить ребенка на воспитание тебе, но он зол на меня. Отец планировал женить Дубара и отдать нашего ребенка на воспитание в его семью, устраняя меня от власти.

– Сукин сын! – прошептала я, потрясенная его предательством. – А теперь?

– Ты отстояла право быть супругой, – коротко ответил он.

– Почему ты меня не предупредил?! Ты же мог сказать, как много зависит от этой встречи! Мы бы могли потренироваться, в конце-то концов! – я еле сдерживала бушующие во мне чувства.

– Зачем? Чтобы ты узнала, что еще никому не удавалось выстоять перед его гневом, и заранее была обречена на провал? – голосом, скрывающим эмоции, спросил он.