Мертвое

— Не трогай меня! Не смей! Я тебя ненавижу!

— И снова врешь, — хрипло протянул февр. — Ты… ты…

Он снова тяжело вздохнул, ослабил захват. И я смогла перевернуться на спину. Я на миг замерла, всматриваясь в его глаза с расширенными зрачками, ощущая его горячие руки, сжимающие мои запястья. Февр тоже замер, словно вдруг растеряв свою разрушительную ярость.

И тут накатило.

— Мне плохо… — прошептала я.

— Надеешься избежать наказания?

Я икнула. Еще раз. И зажала рот ладонью:

— Кажется, меня сейчас стошнит…

— Какого… — начал Кристиан и выругался сквозь зубы, вскочил, поднял меня. — Идиотка! Сколько пирожных ты съела?

— Не знаю, — простонала я. — Много…

Тошнота подкатила к горлу, внутри что-то забулькало. В глазах потемнело или это свет в гостиной погас? Я не понимала… Живот резало, словно съеденные пирожные отрастили ножи-идары и пытались вырваться на свободу!

— Проклятие, я умираю…

— От тебя дождешься!

Кристиан втащил меня в купальню и склонил над раковиной.

— Надо очистить желудок. Живо! Ты сама это сделаешь или мне помочь?

Что?

— Я не буду…

Новый приступ тошноты едва не свалил меня с ног.

Кристиан вытащил из навесного шкафчика склянку и, не церемонясь, дернул меня за волосы, заставляя откинуть голову. А потом нажал на щеки и влил горькое содержимое в мой рот. Нутро просто взорвалось, похоже, этот змей решил все-таки избавиться от сестренки и напоил отравой. Я едва успела добежать до раковины, как меня вывернуло. За спиной хлопнула дверь. Кристиан все же пощадил мое самолюбие и не стал смотреть на эти мучения.

В купальне я проторчала долго.