Мертвое

— Ничего, — сквозь зубы процедил я. — Она просто… просто сводит меня с ума.

— Да уж…паршивая овца в семействе Левингстонов…

— Заткнись, — вырвалось у меня.

Лаверн снова поднял бровь. Покачал головой.

— Все хуже, чем я думал. Ты защищаешь ее. Но продолжаешь ненавидеть.

— Я не испытываю к ней ненависти.

— Брось, я же вижу. Понятно, что ты ее защищаешь, все же кровь — не вода…

… вода. Горячая вода, обнимающая стройное тело. Собирающаяся в ямках ключиц. Капающая с волос. Вода…Капли, стекающие по влажной коже.

— Ты злишься, и это нормально… Стит, тебе просто надо выпустить пар. Поверь своему стражу…

Пар… щекочет ноздри. Окутывает тело влажной пеленой. Вроде бы прячет, но на самом деле лишь дразнит. Слишком эфемерная преграда. Слишком…

— …слишком мало спишь. Тебе надо отдохнуть. И расслабиться…

… расслабить напряженное до дрожи тело. Отцепить пальцы от бортика проклятой ванны. Не смотреть. Не дышать. Не… думать.

— Ты — каратель…

— Я проклятый выродок, — откинул голову на спинку скамьи и на миг прикрыл глаза. Лаверн наконец заткнулся, ошеломленный моими словами. Жаль, ненадолго.

— Все мы не безгрешны, — протянул он, пожимая плечами. — Мы видели то, что другим снится лишь в кошмарах. Оберегаем границу. Порой трудно оставаться нормальным.

Он поднял кружку, словно провозгласил отменный тост, криво усмехнулся и допил пойло.

И снова ухмыльнулся.

— А-а, брось! К чему уныние? Думаю, тебе просто нужно наконец посмотреть в сторону Венди. Она второй год по тебе сохнет. Ну или обрати внимание на ту молодую прислужницу, склирз, вечно я забываю имена этих девчонок… А если не хочешь, можно сходить в дом с красным бантом, Лая очень искусна…

— Мне пора, — почти прорычал я. Клятый красный бант снова возвращал меня туда, куда я не хотел даже заглядывать. В мои поганые воспоминания, перепачканные погаными желаниями.

А ведь надо собраться. Найти того, кто повязал на дверь дома Левингстонов бордовую ленту, и того, кто прислал букет. Надо разобраться, только делать это лучше на трезвую голову. Сейчас она у меня почти ничего не соображает.