Я выдохнул, пытаясь угомонить колотящееся сердце. Победил! Победил гораздо более опасного врага, чем найтволк! Я жив! И я — настоящий Восходящий. А Руны, это правда, лучше всякого оружия, если грамотно ими распоряжаться…
Над самкой тигрекса сияли четыре глифа. Все — древесно-зеленые, что означало — она не достигла бронзовой стадии. Слабое или среднее дерево, как сказал бы мой невидимый спутник.
Получена 1 капля Звездной Крови. Общее количество 11/47
Получена Малая Руна Развития
Получена Малая Руна Развития
Получена Руна Легкого Прыжка
Одиннадцать из шестнадцати слотов Скрижали засияли занятыми гнездами. Уже неплохо, хоть большая часть из них — дерево. Однако изучать новые приобретения времени не было, голос был прав — уловленный Чутким Ухом выстрел прозвучал недалеко, это означало, что выжившие из моей группы — где-то совсем близко. Это одновременно и радовало, и нет — потому что нужно было скрыть следы применения боевой Руны.
Что же делать с мертвым тигрексом? Хорошо бы из него забрать ядро сущности, но времени не оставалось и я выбрал простейшее решение — с трудом подтащил и перевалил тушу через край обрыва. Внизу простиралась темная пропасть, наполненная искрящимися снежинками, я понятия не имел, насколько она глубока, дно не просматривалось. Звук шлепка тела о скалы донесся только секунд через двадцать, очень отдаленный, а затем он повторился несколько раз, словно тигрекс летел еще ниже, срываясь со скальных карнизов. Хорошо, будем надеяться, что обнаружить его внизу будет непросто…
Все. Следы поединка тут же начал засыпать падающий снег. Я повернулся к Хладноцвету, но тут же замер — бутоны зазвенели, поворачиваясь в мою сторону — морозный свет налился яркой голубизной, очерчивая границу. Пожалуй, приближаться и лишний раз беспокоить бронзовый цветок не стоило… Прищурившись, попытался разглядеть среди хрустальных листьев своего зверька.
Кыш, к моему удивлению, деловито возился, любовно расправляя стебли и листья и что-то делая с ними. Его шерстка слегка заиндевела, но йурр казался вполне активным и совершенно живым. Как он вообще выжил там, в ауре невероятного холода, мгновенно умертвившего даже тигрекса? Я не мог даже приблизиться к растению, а он возиться там, словно на своем островном огородике. Или Хладноцвет может менять «интенсивность» своего крио-сияния, но меня он не признает, а йурра — наоборот, недаром они созданы как «огородники» Единства. Любопытно…
Приглядевшись, я понял, что Хладноцвет выглядит слегка потрепанным — часть стеблей и листьев с одной стороны сломаны, другие изрядно помяты, так, как будто растение постепенно подгрызали. Эти-то повреждения и устранял мой маленький товарищ, приводя Хладноцвет в порядок. Он ухаживал за цветком, лечил его — именно поэтому морозное свечение и не задевало йурра. Надо же, чудеса…
— Кыш! — негромко позвал я, присаживаясь на корточки, — Кыш, иди сюда! Кыш! Домой!
К моему удивлению, зверек услышал и откликнулся. Он в последний раз расправил листья, и свистнув, неторопливо направился ко мне. Хладноцвет провожал его прощальным звоном, а сияние цветов явственно померкло, бутоны шевельнулись, как будто отворачиваясь и образуя дорожку. Йурр спокойно пересек потускневший ореол, подбежал ко мне и двумя лапками протянул два сияющих, как сапфиры, замерзших цветок. Совсем маленькие, на моей грубой рукавице они казались произведениями искусства, тончайшими хрустальными колокольчиками. Отдав добычу, Кыш тут же полез ко мне, но не в котомку, а под мышку — греться. Все-таки замерз, бедняга.
Соцветие Хладноцвета
Мертво
Содержит Звездную Кровь
Что это? Зачем он принес эти соцветие мне? И что с ним делать?
Я колебался, глядя на красивые светящиеся колокольчики, но голос настаивал: