Антимаг

Сквозь тент просвечивало солнце. Судя по отсутствию тряски, пению птиц и шелесту листвы — они стояли где-то в лесу.

Рядом осторожно присела Миа, с мрачным вниманием разглядывая Лёху.

— Почему стоим? — в его голосе послышалось напряжение.

— Ждём, пока ты придёшь в норму, — пояснила Миа. Вид у неё был угрюмый и вымотанный. — Не везти же тебя в город с клыкастой харей, перемазанной кровью?

— Разумно, — согласился Стриж.

Он осторожно пощупал языком зубы и с облегчением убедился, что клыки исчезли. В голове царила блаженная тишина. Демон утих. Наверное, тоже вымотался. Жаль, что не сдох от переутомления, сволочь.

Миа коснулась пальцами его губы и чуть сдвинула, разглядывая зубы:

— Извини, это необходимость.

— Дарёному Стрижу в зубы не смотрят, — недовольно проворчал Лёха.

Порывов укусить эльфийку не было и он украдкой перевёл дух. Вроде отпустило. Вопрос: надолго ли?

— Не намордник же тебе сооружать, — без тени улыбки ответила Миа.

— А что? — мрачно пошутил Лёха. — Буду ходить модный, как Ганнибал Лектор.

Аналогия вышла невесёлая. Может, ему реально стоит спрятать харю за какой-нибудь железной маской? Или демон умудрится прогрызть и её?

— Вставай, нужно убираться отсюда, — сказала девушка, развязывая узлы на верёвке.

— А если я снова?.. — мрачно начал Стриж, растирая руки.

— Тогда я тебя вырублю, — со всей серьёзностью пообещала Миа. — Я в норме, должна справиться. Твой паразит не особенно умно действует, по повадкам скорее напоминает зверя. Будем держать стратегический запас гусей под рукой.

Шутка вышла несколько натянутой, а взгляд девушки оставался серьёзным и мрачным. Она не походила на себя привычную: весёлую, жизнерадостную, всегда готовую пошутить и посмеяться.

— Если мне совсем крышу сорвёт — бей сразу наповал, — попросил Лёха. — В идеале — срубить башку, или мозги выбить. Этого тварь точно не переживёт.

Миа молча посмотрела ему в глаза, затем кивнула и показала топорик на длинной рукояти. Хищное, изогнутое на манер птичьего клюва лезвие идеально подходило для пробивания черепа. Лёха некстати вспомнил, что в его мире эта штука называлась «клевец». А конкретно этот висел на поясе говнюка, которому Стриж перерезал глотку.

— Трофей? — уточнил он.