— Маш, ну ты тут до вечера будешь? — Мама заглянула в комнату.
— Да! — отрезала Маша, натягивая очередной бабушкин шедевр — кружевной жакет.
Мама была права: белый жакет отлично подошел к темно-серому платью, но это же все равно платье!
— Мам, ну посмотри на меня! — в отчаянии воскликнула Маша и неловко повернулась вокруг своей оси. Подол закрутился, открывая ноги еще сильнее. Маша его поймала и вновь попробовала прикрыть колени. — Ну куда мне платье?
— Машка, прекрати! У тебя прекрасные ноги. Иди уже, а то Волков твой там насмерть табаком отравится.
— А может, мне не идти? — Маша поплелась по коридору, неся мамины праздничные туфли за каблуки. — Крестовский был явно не в себе, когда раздавал приглашения. Он даже имени моего не помнит. Он это приглашение на мою парту по ошибке положил. А имя мое там тоже случайно написалось. Ма-а-ам!
Когда мама не ответила, Маша обернулась и увидела, что та стоит, засунув руки в карманы домашнего платья, и хмурится.
— Я совсем плохо выгляжу? — обреченно спросила Маша и, поставив туфли на пол, сунула в них ноги.
Мама помотала головой и, подойдя, поправила кулон на Машиной шее.
— Нет, ты у меня самая красивая. А Крестовский… Роман не пригласил бы тебя, если бы не хотел видеть.
Маша в очередной раз отметила, что мама произносит эту фамилию почти скороговоркой, будто хочет быстрее от нее отделаться и больше с ней не сталкиваться. Маша и сама была бы не прочь не сталкиваться ни с фамилией, ни с ее обладателем.
Мама повесила Маше на плечо сумочку, сунула в руки сверток с подарком и почти силой выставила ее за дверь.
Димка сидел на спинке скамейки и крутил в руках зажигалку. Увидев Машу, он спрыгнул на землю и щелчком отправил в урну недокуренную сигарету. Маша в очередной раз попыталась обтянуть подол и почувствовала, что краснеет, особенно когда Димка окинул ее оценивающим взглядом.
— Прекрати! — прошипела Маша.
— Хочется выразить свой восторг нецензурно, — вынес вердикт Димка и, разглядывая Машины ноги, добавил: — Можно?
— Можно, — разрешила она. — Только про себя.
Димка усмехнулся и широким жестом указал на темно-синюю «ауди», припаркованную напротив подъезда. Водитель, заметив это, завел мотор. Маша поймала себя на мысли, что вновь хочет прикрыть колени. Вместо этого она оглянулась и отыскала взглядом окно с синими занавесками на пятом этаже. Мама, конечно, стояла там. Маша ей помахала, мама помахала в ответ. Димка проследил за ее взглядом и вежливо кивнул, почти беззвучно прошептав:
— Здрасте, Ирина Петровна.
Маша прыснула, а Димка простонал:
— Блин, нам же третью главу «Театра» к понедельнику?