Сергей усмехнулся, а потом вдруг признался:
— Когда я болел, мама всегда сидела рядом, пока у меня температура не спадет, а только потом шла спать. А может, и не шла, — задумчиво закончил он. — Я-то дрых.
— Ну ты ж не мама, — резонно возразил Димка и добавил: — Наша тоже сидела. Она даже с Лялькой в госпитале лежала, когда у той какой-то особо жесткий вирус был. Хотя Лялька уже большая была. Лет десять. А еще всегда целовала в ушибленные места. Ну там, знаешь, типа коленку разбил, а она поцеловала, и реально легче становилось…
Комок, появившийся в саднящем горле, не дал договорить. Димка сглотнул, прокашлялся, а потом спросил:
— А почему легче становилось? Ты же врач. Так же не бывает, да?
Сергей молчал так долго, что Димке пришлось открыть глаза. Дядя хмурился и выглядел таким уставшим и несчастным, что впору было у его постели сидеть.
— Она просто мама, — наконец сказал он. — Мамы все немного волшебные.
Димка усмехнулся и вновь закрыл глаза, чтобы позорно не разреветься. От температуры глаза у него всегда слезились, а тут еще разговор этот.
Он постарался отвлечься мыслями о Машке. В его мозгу отчетливо оформилась мысль, что ничего у них с Машкой не наладилось. И неизвестно, наладится ли. То, что он сделал, простым извинением не решить.
— Сергей, — позвал он, не открывая глаз.
— М?
— Я сегодня так облажался.
— Да я вижу, — откликнулся дядя.
— Да я не про дождь. Я про Машку.
Пока Димка подбирал слова, Сергей молчал. Молчание было тяжелым, точно дядя в эту минуту думал о нем все самое плохое. Впрочем, он и сам бы о себе думал.
— Я ее поцеловал. Только все как-то тупо получилось. Там, ну… она испугалась…
Димка открыл глаза. Сергей наклонился вперед, уперев локти в колени, и смотрел так, будто готовился встать и сотворить с родным племянником что-нибудь нехорошее.
— Что именно ты сделал? Будут проблемы с полицией?
— Тьфу ты, блин! — в сердцах выругался Димка. — Тебя только это волнует? У меня проблемы с Машкой! Я ее подвел!
— Не истери! — отрезал Сергей. — Она испугалась поцелуя или ты сделал что-то еще?