Маша интерпретировала его задумчивость по-своему. Выпорхнув из остановившейся машины, она бросила напоследок: «Спасибо». Роман понимал, что отпустить девушку ночью одну в исписанный граффити подъезд — верх идиотизма, но дверь уже мигнула кодовым замком и закрылась за Машей. Роман потер лицо и подумал, что не отказался бы от возможности стереть последние несколько часов из памяти.
Глава 3
В голове уместился средних размеров колокол, а во рту было как в кедах. Димка на ощупь попытался дотянуться до будильника, но вместо этого смахнул с тумбочки книгу и стакан с водой. Будильник орал, колокол в голове ему вторил, в лицо из-за незадернутой шторы светило солнце.
— Заткнись, — хрипло прошептал Димка, но будильник, понятное дело, не послушался.
Димка засунул голову под подушку, но это не помогло. Тошнило, хотелось пить и почему-то плакать. Кто-то сдернул с его головы подушку, и Димка понял, что в комнате тихо. Какой-то добрый ангел вырубил наконец проклятый будильник.
— Вставайте, граф, вас ждут великие дела! — произнес Сергей тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
— Пять минут, — проскрипел Димка.
— Подъем!
— Три.
— Одна, и я скидываю тебя с кровати.
Димка представил, как встряхнутся при этом его бедные мозги, и его замутило с новой силой. Стараясь не делать резких движений, он встал на четвереньки, потом сел на кровати и свесил ноги, только теперь заметив, что он до сих пор в брюках и рубашке.
— Красавец, — поделился наблюдением Сергей.
Димка поморщился и поднял наконец взгляд на дядю. Сергей был в домашних джинсах и растянутой футболке и выглядел так, будто не спал всю ночь.
— Ругать будешь? — обреченно спросил Димка, прикидывая, одолеет ли он путь до ванной или лучше попросить дядю принести тазик.
Сергей на самом деле добрый. Просто задолбался с ними.
— Сначала аспирин или побежишь? — Дядя указал на дверь ванной красноречивым взглядом.
Димка посмотрел на пол, где в луже воды из чудом не разбившегося стакана мок «Театр» Моэма, и грустно выдохнул:
— Побегу.
Добежать, а точнее, почти доползти, до ванной он успел. Благо ванная у него была отдельная. Отлепившись от унитаза и посмотрев на свое отражение в зеркале, Димка пообещал себе, что никогда больше… Так же и сдохнуть можно. Кое-как приняв душ и замотавшись в большое полотенце, он вернулся в комнату, надеясь, что там уже нет ни Сергея, ни стакана, ни «Театра», главу которого ему надо прочесть к завтрашнему уроку. Мысль о главе засела в мозгу намертво.