Интересно, если бы они общались, он бы тоже начал криво строить фразы и по-дурацки произносить «р»?
— Плюшками балуетесь? — спросил он, вспомнив, что Юла вчера что-то там печь собиралась.
— Э-э-э, нет. Это как-то иначе называется.
— Это цитата из «Карлсона», придурок, — отозвался Димка.
— Оу, — снова сказал Крестовский.
— Ладно, пока. — Димка, не дожидаясь ответа, отключился и повернулся к мужчинам, которые смотрели на него с интересом.
— Ну, — Димка развел руками в стороны, — вы этого хотели?
— Почти, — отозвался дядя Лёва и почему-то заржал.
— Что? — прищурился Димка.
— Да не, ничего. — Дядя Лёва уперся локтями в стол и закрыл лицо ладонями. Его плечи мелко подрагивали.
Димка посмотрел на Сергея. Тот сидел в позе роденовского «Мыслителя» и тоже пытался не ржать. Димку начало накрывать злостью. Они специально выставили его дураком, а теперь им весело.
— Да идите вы, — буркнул он и направился к двери.
— Стой, — Сергей поймал его за запястье.
С первой попытки выдернуть руку не удалось, а продолжать дергаться было бы по-детски, поэтому Димка замер на месте, сверля взглядом футуристический пейзаж, висевший слева от двери.
— Просто на будущее: если извиняешься, не стоит говорить и так обиженному «придурок».
— А если он такой и есть? — процедил Димка, и взрослые опять заржали.
Глава 10
— Я запрещаю! Ты слышишь, Мария, я запрещаю тебе с ними общаться! С обоими.
Маша сидела на диване, откинувшись на спинку и скрестив руки на груди. На маму она не смотрела. Потому что, во-первых, ей было стыдно за сегодняшний спектакль в универе, а во-вторых, смотреть на маму было очень неловко. Всегда идеальная прическа мамы была растрепана, а сама она раскраснелась и выглядела одновременно несчастной и испуганной.