— Ни в чем. Я пришлю.
— О’кей. Тогда пока?
— Пока.
Некоторое время он на нее смотрел, словно решался что-то сказать, но так ничего и не произнес.
Лялька молча развернулась и ушла к себе в комнату. Она не стала включать свет, не стала караулить у окна, хотя ее комната выходила как раз на пруд. Она вставила в уши наушники и врубила музыку погромче, чтобы не слышать их голосов и своей пустоты, которая разрослась до размеров черной дыры.
Спустя вечность дверь в ее комнату открылась и на пороге возник Димка.
— Ты опять в темноте? — громко спросил он, но, к счастью, не стал зажигать свет.
Лялька вытащила наушники, выключила музыку и посмотрела на Димкин силуэт, застывший в дверном проеме.
— Он встречается с Рябининой?
Димка вошел в комнату, переложил с места на место новый телефон, к которому она так и не притронулась, потом зачем-то отдернул штору, снова ее задернул...
— Дима, — Ляльку бесило то, насколько жалобно прозвучал ее голос, но говорить нормально у нее не получалось.
— Вроде того, — произнес Димка, не глядя на нее.
Свет из коридора падал на шкаф и в изножье ее кровати, в остальной комнате царил полумрак, и это было хорошо, потому что Лялька почувствовала, как по ее щекам потекли слезы.
— Как давно? — спросила она, подавив всхлип.
— Какое-то время, — после паузы ответил Димка и, отлепившись наконец от окна, подошел к ней. — Ты расстроилась?
— С чего бы мне? — снова всхлипнула Лялька. — Он же вечно с кем-то встречается.
Не выдержав, она горько разрыдалась, и Димка тут же плюхнулся рядом с ней на кровать и крепко ее обнял. Она уткнулась в его плечо.
— Это я виноват. Я должен был тебе сказать, наверное.
— Мне казалось, что с Рябининой встречаешься ты, — рыдала Лялька. — Мне казалось, что все будет… будет…
— Ляль, он тебе до сих пор нравится?